Боснийский ад - [4]

Шрифт
Интервал

Дохерти разделывался с куском рыбы, когда Исабель вернулась. 

— Это твой бывший КО, — сказала она, называя командира как любая жена военного. — Барни Дэвис. И такое ощущение, что он звонит из паба. 

— Может быть, они решили удвоить мою пенсию, — попытался пошутить Дохерти, размышляя, какого черта Дэвису нужно от него. 

Вскоре это выяснилось.

— Дохерти? Извини, что звоню в такой час, но нам надо бы встретиться, — сказал Дэвис. 

Дохерти удивленно поднял брови. Звук голоса был такой, словно Дэвис говорил из какого-то паба. Дохерти попытался вспомнить, какую из херефордских гостиниц предпочитал Барни Дэвис. 

— О’кей. А насчет чего? Это не подождет до конца Рождества? 

— Нет, лучше бы сегодня вечером.

— А ты где? — спросил Дохерти.

— В баре на Центральном вокзале.

Итак, КО находился в Глазго. И, может быть, в Глазго он прибыл только затем, чтобы встретиться с ним. Интересно, зачем же? 

— Извини, что так вот сразу, не предупредив заранее, но... 

— Ничего страшного. Через час, скажем, в девять.

— Замечательно. Ты не подскажешь, где бы нам лучше посидеть?

— Угу, в «Слаг и Спорран», что на Бреннан-стрит. Пешком можно дойти минут за десять, а если ты возьмешь такси... 

— Я прогуляюсь.

— О’кей. Тогда иди прямо по улице, что начинается напротив главного входа в вокзал, затем повернешь налево, на Сочихолл-стрит, и через триста ярдов направо будет поворот на Бреннан-стрит. Паб располагается посередине, напротив плавательного бассейна. 

— Вас понял, связь заканчиваю.

В трубке послышались гудки отбоя. Дохерти застыл на минуту с колотящимся сердцем и нарастающим волнением, а затем вернулся к рыбе и картошке. Он снял крышку, которой Исабель накрыла его тарелку, чтобы блюдо не остыло. 

— Он хочет меня видеть, — сказал Дохерти со всей возможной небрежностью в голосе. — Сегодня вечером. 

Исабель подняла на него встревоженные глаза.

— Рог que? — спросила она.

Он не ответил.


Подполковник Барни Дэвис, командир 22-го полка САС, без больших затруднений разыскал «Слаг и Спорран» и сразу же понял, почему Дохерти рекомендовал именно это заведение. В отличие от большинства британских пабов этот не был местом сборища юппи и не представлял из себя грязный шумный свинарник. Деревянные балки потолка были настоящими, а кабинки из темного полированного дерева, похоже, помнили еще прошлое столетие. Не было ни игральных автоматов, ни автоматических проигрывателей, чей грохот заглушал бы разговор. Только слышались умиротворяющие шлепки стрелок, посылаемых в доски игроками в дарт. Телевизор был выключен. 

Дэвис заказал себе двойной эль и пристроился в кабинке, показавшейся ему более уединенной. За ближайшим столиком группа юнцов с прическами панков спорили о каком-то Фуко, о котором Дэвису не доводилось слышать. Причем из их разговора он так и не мог понять, кто же это — футболист, философ или режиссер. «Какие же они молодые», — подумал он. 

Было без десяти девять. Дэвис попытался сформулировать, что сказать Дохерти, но вскоре отказался от этой попытки. Будет лучше и натуральнее, если заговорить экспромтом. Такую работу ему никому не хотелось бы предлагать, и уж в последнюю очередь Дохерти, у которого дети и жена. 

Но выбора не было. Придется просить его. И, может быть, у Дохерти хватит здравого смысла отказаться.

Впрочем, сомнительно. У него у самого не всегда хватало здравого смысла, несмотря на собственных детей и жену.

— Привет, босс, — сказал Дохерти, появляясь за плечом и похлопывая его по спине. Боссом было принято в САС называть старшего офицера. — Что будешь пить? 

— Э нет, я угощаю, — сказал Дэвис, поднимаясь. — Тебе чего? 

— Пожалуй, пинта ирландского портера будет в самый раз, — сказал Дохерти. Он уселся и обвел взглядом полупустой паб, народу в котором было все-таки больше, чем ему бы хотелось. «И почему он предпочитает именно этот паб?» — спросил он сам себя. Из-за этого телевизора, по которому он видел отплытие воинского контингента на Фолкленды из портсмутской гавани? Из-за той первой шлюхи, которую он подцепил здесь, вернувшись из Мексики? В этом месте всегда пахло дурными предзнаменованиями. В той угловой кабинке они с Лиэмом обильно заливали свою печаль в тот день, когда Далглиш переехал играть за Ливерпуль. 

Вернулся Дэвис с черным напитком. Дохерти всегда уважал этого мужчину как солдата, но что бывает редко, еще и как человека. От Дэвиса исходила какая-то трогательная человеческая печаль. 

— Так что тебя заставило проделать путь до Глазго? — спросил Дохерти.

Дэвис скривился.

— Чувство долга, должно быть. — Он отпил эля. — В общем, я думаю, нет смысла ходить вокруг да около. Когда ты последний раз слышал о Джоне Риве?

— Да, наверное, с год назад. Он прислал нам рождественскую открытку из Зимбабве — это было с месяц после того, как его направили туда, — а потом еще коротенькое письмецо, и больше ничего. Мы-то оба не любители переписываться, обычно Нена и Исабель этим занимались... А что, Джон... 

— Ты ведь был шафером на его свадьбе, не так ли?

— А он — на моей. И что из этого?

— Джона Рива уже восемь месяцев как нет в Зимбабве. Он находится в Боснии.

Дохерти осторожно опустил кружку и стал ждать продолжения.


Рекомендуем почитать
Не будет весеннего бала

Она очень горька, правда об армии и войне.Цикл «Щенки и псы войны» – о солдатах и офицерах, которые видели всю мерзость, кровь и грязь второй чеченской войны. Они прошли сквозь этот кромешный ад, проявив настоящие мужество, стойкость, преданность, отдав сердца и взамен не требуя наград. И каждый из них мечтал вернуться живым и верил, что его ждет семья, любимая девушка, Родина…По мотивам некоторых рассказов, вошедших в цикл, был снят фильм «Честь имею!..», награжденный телевизионной премией «ТЭФИ» и Национальной кинематографической премией «Золотой орел».


Возвращение Кольки Селифонова

Она очень горька, правда об армии и войне.Цикл «Щенки и псы войны» – о солдатах и офицерах, которые видели всю мерзость, кровь и грязь второй чеченской войны. Они прошли сквозь этот кромешный ад, проявив настоящие мужество, стойкость, преданность, отдав сердца и взамен не требуя наград. И каждый из них мечтал вернуться живым и верил, что его ждет семья, любимая девушка, Родина…По мотивам некоторых рассказов, вошедших в цикл, был снят фильм «Честь имею!..», награжденный телевизионной премией «ТЭФИ» и Национальной кинематографической премией «Золотой орел».


Симпозиум отменяется

Она очень горька, правда об армии и войне.Цикл «Щенки и псы войны» – о солдатах и офицерах, которые видели всю мерзость, кровь и грязь второй чеченской войны. Они прошли сквозь этот кромешный ад, проявив настоящие мужество, стойкость, преданность, отдав сердца и взамен не требуя наград. И каждый из них мечтал вернуться живым и верил, что его ждет семья, любимая девушка, Родина…По мотивам некоторых рассказов, вошедших в цикл, был снят фильм «Честь имею!..», награжденный телевизионной премией «ТЭФИ» и Национальной кинематографической премией «Золотой орел».


Тайна личности Борна

Первый роман трилогии известного мастера психологического триллера Роберта Ладлэма «Тайна личности Борна» начинается с газетных сообщений о разыскиваемом полицией и разведкой международном террористе и махинаторе.Тяжело раненного Джейсона Борна подобрали в море у берегов Франции без сознания, с утраченной памятью. Врач с удивлением замечает следы перенесенной травмы мозга и пластической операции…Кто же такой Борн? Преподаватель колледжа, интеллигент, порядочный, спокойный человек? Если так, почему в нем просыпаются смутные воспоминания о загадочных и жутких вещах? Почему во время приступов горячечного бреда он шепчет странные слова, — слова, которые служат ключом к…Ключ этот открывает Борну доступ к банковскому сейфу с миллионами долларов.


Шесть священных камней

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Санктус. Священная тайна

В лучах полуденного солнца брат Сэмюель, на миг застыв в позе, символизирующей крест, бросился вниз со своей обители на глазах у изумленных туристов! Он оставил полиции лишь одну подсказку — телефонный номер своей сестры-близнеца… Лив полна решимости узнать причину смерти брата. Но называющие себя Sanctus — Святыми, а на деле жестокие фанатики, одержимые идеей очистить человечество от первородного греха, наносят смертельные удары всем, кто мог узнать об их страшной тайне…