Бортовой журнал 2 - [46]
Едем мы с Васильевского острова, Эрик глазеет по сторонам – он в Питере впервые.
Через несколько минут он спрашивает:
– У вас сейсмоопасная зона?
– Что? – не понял я, и Эрик мне тычет в ямы на шоссе.
Нам не везет, дорога как после бомбежки. Всюду ямы и лопнувший асфальт. Надо что-то говорить о великом городе, я не знаю что, но тут меня понесло.
– Да! – говорю. – Очень сейсмоопасная. Всюду же болота, а они когда подсыхают, то уровень воды понижается, образуются пустоты и, как только происходят небольшие толчки, так и лопается асфальт.
– А часто трясет?
– Почти каждый день! (Меня теперь не остановить.)
Мы не проехали и пятисот метров, как натыкаемся на настоящую аварию: прямо посреди дороги из ямы провалившегося асфальта бьет вверх фонтан горячей воды, вокруг суетятся какие-то люди, милиция огораживает это место, мы сворачиваем.
– Гейзер? – спрашивает Эрик.
– Ну! – говорю я. – Разлом в тектонических плитах. А магма поднимается снизу и встречается с нашими плывунами. У нас тут плывуны. Воды под замлей много. Когда магма натыкается на плывун, вода вскипает и устремляется наверх. Вот и получается гейзер.
– Я видел такие в Исландии! – не унимается Эрик.
– Абсолютно такие же!
– Вы можете отапливать этим дома.
– Можем. Но пока отапливаем только улицы.
Свернули, слава тебе господи!
Вдоль бордюра какие-то уроды выстроили двадцать пивных бутылок– до мусорки им, видно, было не донести!
– А это что? – интересуется Эрик.
– Это у нас акция в городе проходит, – говорю ему важно. – Сбор бутылок. Их вот так ставят, а потом едет специальная машина и собирает.
– Две машины, – вступает в разговор мой молчаливый брат Сережа, ему, видимо, хочется мне помочь. – Одна собирает светлые бутылки, а другая – темные.
Эрик понимающе кивает. А жара в Питере стоит великая, на небе ни облачка, Серега давно открыл окна, но все равно жарко. И пыль столбом.
– Очень пыльно, – замечает Эрик. А тут я говорю:
– А это не наша пыль!
– То есть?
– Это пыль с Аравийского полуострова! Даже Серега обернулся на меня с уважением.
– Видишь ли, Питер же город особенный, и лежит он в особенном месте. Здесь роза ветров (да прости мне эта роза), уложена так, что образуется коридор, по которому при высокой температуре воздуха до нас доходят самумы из Аравии!
Эрик слушает с возрастающим интересом.
И вот мы сворачиваем на улочку, и сразу за поворотом видим, как из ближайшего подвала валит пар, а вся стена самого здания – будто осколками побита.
– Гейзер? – замечает Эрик.
– Нет! – отвечаю я. – Эта сторона улицы особенно опасна при артобстреле. В Питере еще с войны осталось много снарядов. Вот они и летают иногда. Самопроизвольно.
Серега чуть не пропустил поворот. Он уже не может. Давится.
Эрик смотрит на меня долго, потом говорит:
– Юмор, Саша?
– Конечно юмор! – говорю ему я.
А вот мы уже и по Невскому едем.
Скоро и до Достоевского доберемся.
Там нас уже заждался наш Коля.
С топором от Раскольникова.
Исполненные подлинного драматизма, далеко не забавные, но славные и лиричные истории, случившиеся с некоторым офицером, безусловным сыном своего отечества, а также всякие там случайности, произошедшие с его дальними родственниками и близкими друзьями, друзьями родственников и родственниками друзей, рассказанные им самим.
Книга Александра Покровского «…Расстрелять!» имела огромный читательский успех. Все крупные периодические издания от «Московских новостей» до «Нового мира» откликнулись на нее приветственными рецензиями. По мнению ведущих критиков, Александр Покровский – один из самых одаренных российских прозаиков.Новые тенденции прозы А.Покровского вполне выразились в бурлескном повествовании «Фонтанная часть».
Сборник Александра Покровского – знаменитого петербургского писателя, автора книг «Расстрелять», «72 метра» и других – включает в себя собрание кратких текстов, поименованных им самим «книжкой записей».Это уклончивое жанровое определение отвечает внутренней природе лирического стиха, вольной формой которого виртуозно владеет А. Покровский.Сущность краевого существования героя «в глубине вод и чреве аппаратов», показанная автором с юмором и печалью, гротеском и скорбью, предъявляется читателю «Каюты» в ауре завораживающей душевной точности.Жесткость пронзительных текстов А.
Первый сборник рассказов, баек и зарисовок содружества ПОКРОВСКИЙ И БРАТЬЯ. Известный писатель Александр Покровский вместе с авторами, пишущими об армии, авиации и флоте с весельем и грустью обещает читателям незабываемые впечатления от чтения этой книги. Книга посвящается В. В. Конецкому.
Динамизм Александра Покровского поражает. Чтение его нового романа похоже на стремительное движении по ледяному желобу, от которого захватывает дух.Он повествует о том, как человеку иногда бывает дано предвидеть будущее, и как это знание, озарившее его, вступает в противоречие с окружающей рутиной – законами, предписаниями и уставами. Но что делать, когда от тебя, наделенного предвидением, зависят многие жизни? Какими словами убедить ничего не подозревающих людей о надвигающейся катастрофе? Где взять силы, чтобы сломить ход времени?В новой книге Александр Покровский предстает блистательным рассказчиком, строителем и разрешителем интриг и хитросплетений, тонким наблюдателем и остроумцем.По его книгам снимаются фильмы и телесериалы.
Замечательный русский прозаик Александр Покровский не нуждается в специальных представлениях. Он автор многих книг, снискавших заслуженный успех.Название этого сборника дано по одноименной истории, повествующей об экстремальном существовании горстки моряков, «не теряющих отчаяния» в затопленной субмарине, в полной тьме, «у бездны на краю». Писатель будто предвидел будущие катастрофы.По этому напряженному драматическому сюжету был снят одноименный фильм.Широчайший спектр человеческих отношений — от комического абсурда до рокового предстояния гибели, определяет строй и поэтику уникального языка Александра Покровского.Ерничество, изысканный юмор, острая сатира, комедия положений, соленое слово моряка передаются автором с точностью и ответственностью картографа, предъявившего новый ландшафт нашей многострадальной, возлюбленной и непопираемой отчизны.
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.