Борстальские подонки - [31]

Шрифт
Интервал

"The Four Seasons" – "Walk Like a Man"[9].

Черт, с какого же года это фото? Слишком старое даже для 1973. Этот плакат должен был провисеть тут не один год. Он давно бы уже развалился или был бы погребен под новыми и новыми слоями объявлений за все эти годы. И все же вот он, слегка ободранный и подмоченный, но достаточно свежий на вид.

Он перешел к следующему плакату. Другая четверка, также в костюмах - но в этот раз с мгновенно узнаваемыми копнами волос. Четверо мужчин, которые еще увлечены культурой хиппи, еще не стали играть экспериментальную музыку, их группа не развалилась, а пути не разошлись. Над рядом улыбающихся лиц написано - "THE BEATLES – FROM ME TO YOU".

Плакат, опять же, выглядел новым.

У Сэма застыла кровь в жилах.

Бог ты мой - какой же это год, чтоб ему было неладно...?

На следующем плакате был запечатлен очень молодой и очень миловидный Клифф Ричард, поющий "Summer Holiday". Этот приветливо-радостный образ беззаботной молодости обрушился на Сэма, как смертный приговор. У него екнуло под ложечкой, будто он оказался в лифте, который неожиданно стал резко опускаться. То же самое болезненное головокружение, то же самое кошмарное чувство дезориентации и тоски по дому, паники и неприкаянности, которые захлестнули его, когда он в первый раз оказался в 1973 году, одинокий и потерянный, будто космический путешественник, заброшенный в чуждый мир неизвестной планеты.

Пожалуйста, я не хочу снова проходить через все это. Я не хочу снова проваливаться назад во времени, пожалуйста - только не это!

Он прислонился к стене, прижавшись холодным взмокшим лбом к нарисованному лицу худенького и здорового Элвиса Пресли, поющего "Devil in Disguise"[10].

- Нездоровится, кореш?

Из симпатичного маленького "Остина А30", припаркованного под мигающим фонарем, выбрался молодой человек. Машина была пережитком времени задолго до 1973 года, как и мода, по которой выглядел молодой человек: черный костюм, жилетка, тоненький галстук, зачесанные назад, блестящие приглаженные волосы. Он мог быть биржевым брокером или сотрудником похоронного бюро - но все же оранжевое свечение натриевой лампы выдавало молоденькое лицо человека, явно не старше шестнадцати.

- Надрался, да? - сказал паренек, подмигивая, но не улыбаясь при этом. - Мог бы подождать, пока не доберемся до клуба. Уверен, мистер Гулд был бы счастлив угостить тебя стаканчиком-другим.

Сэм застыл, неподвижный и онемевший, ни черта не понимая, что бы ему сделать или сказать.

Мальчишка нетерпеливо одернул жилетку. - Время идет. Не хочу заставлять мистера Гулда ждать. Нам лучше поспешить.

Он кивнул головой в сторону одного из типовых домиков, но затем остановился, глянул на Сэма через плечо и одарил его дерзкой кривобокой ухмылкой.

- Видел ее когда-нибудь? - спросил он.

Сэм недоуменно посмотрел на него.

- Его дочь, - сказал мальчик. - Она сейчас там, наверху. Вон там - свет горит, - он указал на тускло отсвечивающее окно на втором этаже. - Она милашка. Вот бы взглянуть разок, а?

Зачерпнув с дороги полную пригоршню песка, молодой человек бросил его в окно. Через несколько секунд еще раз.

В окне появилась тень. Сдвинулись занавески. Появилась смутная фигура - но тут же распахнулась главная дверь дома и на улицу в ярости выскочил мужчина.

- Прекращай, Перри!

Мужчина шагнул прямо к Перри, а тот увернулся, продолжая ухмыляться.

- Не кипятитесь, мистер Картрайт! - захохотал он. - Просто хотел пожелать ей спокойной ночи!

- Хватит уже! - огрызнулся в ответ Картрайт. - Я знаю, что за тобой числится, скользкий ты хорек.

- За мной - ничего, - усмехнулся Перри. - Я просто гражданский.

Картрайт повернулся и прокричал в окно: - Бегом в кровать! Сейчас же! И свет выключи!

Тень в окне тут же исчезла за занавесками. Через секунду свет в окне погас.

Когда Картрайт повернулся обратно, он заметил Сэма и поприветствовал его коротким кивком.

- Итак, - равнодушно сказал он. - Тебе все рассказали. Хорошо. Очень хорошо.

Сэм стоял как вкопанный, не зная, что ответить, не понимая ни где он, ни что за чертовщина тут происходит. Даже фамилия Картрайт не отозвалась в его пошатнувшемся разуме со всей возможной силой.

Перри демонстративно поправил костюм и пригладил волосы, а потом сказал: - Ну что, тогда поехали?

Он милостиво указал на маленький "Остин". Картрайт двинулся к нему - и Сэм, так и не приняв осознанного решения, что делать, зашагал за ним, ноги передвигались совершенно не по его воле, будто бы кто-то управлял его телом на расстоянии.

Это не мое тело, подумал Сэм, когда его накрыло свежей волной паники. Я вижу все это чьими-то чужими глазами. Я пассажир в чьем-то чужом разуме.

И тут же в ужасе поправил себя: нет, не пассажир. Пленник!

Куда бы это чужое тело ни пошло, Сэм был не в состоянии управлять им. Он был свидетелем каких-то событий в прошлом, откуда-то из шестидесятых, глазами чужака. Он был наблюдателем, вынужденным видеть и чувствовать все, что увидит и почувствует хозяин этого постороннего тела. Но чье это тело? Кто это, черт возьми?

Перри совершенно неожиданно проорал в темное окно на втором этаже: - Сладких снов, Энни!

Картрайт рассерженно замахнулся на него, но Перри увернулся.


Еще от автора Том Грэм
Жизнь на Марсе: Рождественские рассказы

Пара рассказов по британскому фантастическому детективному телесериалу "Жизнь на Марсе". Действие обоих происходит на Рождество 1973 года, после событий самого сериала и четырёх продолжающих его книг Тома Грэма.Первый рассказ, "Скорпионье жало" Тома Грэма, был опубликован в Daily Mail в декабре 2010 года.Другая история, написанная создателем сериала Мэтью Грэмом, вышла в 2007 году. Каноничность этого рассказа сомнительна, поскольку он противоречит сериалу "Прах к праху" и книгам Тома Грэма.


Убрать Картрайт

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


За пригоршню кулаков

Сэм Тайлер стоял в одиночестве на высокой крыше здания Уголовного розыска, а безжалостный ветер хлестал его, завывая над городом. Вот где я собираюсь умереть, думал он. Прямо там.Осторожно шагнув вперед, он огляделся....


Жизнь на Марсе: Кровь, пули и Blue Stratos

Мужчина в черном кожаном пиджаке пробирался через мрачный район, полный разрушенных зданий и обгоревших машин. Добравшись до вершины невысокого холма из разбитых булыжников и раскрошенного бетона, он бросил взгляд на бледный солнечный диск, а затем заковылял в мертвую долину, где дымились и тлели перевернутые грузовики. Кирпичная пыль вздымалась и забивала ему ноздри. Пронзительный ветер гулял по равнине, жаля его глаза. Наполовину ослепший и задохнувшийся, он стал искать укрытия в останках здания, зловеще возвышающегося над обломками....


Кровь, пули и Blue Stratos

Кровь, пули и Blue Stratos.


Рекомендуем почитать
Демониада

Прыгнуть через магический костер Матери – еще полбеды. А вот как быть с архангелом, открывшим на тебя охоту, демоном, который так и норовит соблазнить, и призраком папы римского, которого ты сама же и откопала в подземельях Ватикана? Не знаешь? А придется думать быстро: Зло копит силы и уже идет по твоим стопам, Настя…


Кого гнали

Обитатели одного из лесов Европы мечтают встретить Новый год, как встречают его люди в городе. Лесным жителям помогают учёные, которые противостоят изменениям климата, вредным для жизни на всей планете. Но тепло в Лесу — отнюдь не всё, что нужно для новогоднего праздника. Где взять кушаний вдоволь? Надо находить выход, но как приходится тому, кто не может его найти?


Во власти речных ведьм

Запланированный счастливый медовый месяц Дарье и Олегу пришлось отменить из-за неожиданного наследства – умерла тетка Дарьи. Завещание оказалось очень необычным, странным и пугающим, но огромный особняк, большая сумма денег переубедили, и она вступает в наследство. После этого начинаются ее опасные приключения и беды. Опорой для Дарьи становится ее сводная сестра Катя. Неприятности, свалившиеся на голову героине, действительно были нешуточные: родовое проклятие, предательство мужа, оказавшегося маньяком и убийцей, сестра мужа, которая, как выяснилось, ему не сестра, да еще и ведьмарка.


Бар "Последняя остановка"

После катастрофы звездолёта осталась в живых только маленькая девочка – потому что мать отдала ей свой кислород. Когда девочка повзрослела, у неё обнаружился неожиданный дар. Благодаря этому она попала в команду космических спасателей. Но для работы спасателем одних технических знаний мало. Космос подкидывает такие загадки, которые разгадает не каждый детектив. Выяснилось, что повзрослевшая девочка успешно справляется и с этими проблемами. В процессе написания.


Ведьма Западных пустошей

В провинциальном городе серийный убийца с магическими способностями охотится на девушек. Ни улик, ни какой-то связи между жертвами полиция так и не нашла. Все девушки были очень разными. Но все же что их объединяет? Расследование начинают вести инквизитор Бастиан и могущественная ведьма Западных пустошей Аделин. Со временем они понимают: чтобы найти преступника, надо заглянуть в собственное прошлое.


Город Сириус

Роман «Город Сириус» – попытка автора синтезировать литературную форму и философское содержание. В небольшом городке-наукограде происходит череда загадочных самоубийств видных учёных. Выяснением причин происшествий занимается лучший следователь, который к тому же увлекается философией и разгадкой сложных головоломок. Все следы ведут в Сириус – созданный искусственным интеллектом виртуальный город-государство, в который в скором времени должна трансформироваться современная цивилизация. Что увидят участники событий в этом совершенном государстве, сможет ли оно сделать людей счастливыми, как увлечения следователя помогут раскрыть дело, а главное, удастся ли предотвратить надвигающуюся катастрофу, – предстоит узнать читателю. Роман близок к таким произведениям, как «Солярис» Станислава Лема, «Мы» Евгения Замятина и ряду других антиутопий.