Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии - [135]

Излишняя чувствительность капитана Бенна отчасти объяснялась важной ролью, которую в то время играл консул Миллер в диспуте по Мирджаве, известном также как вопрос Доздаба.

В конце 1901 г. небольшой отряд англо-индийских войск под командованием капитана У. Уэра основал форт в Мирджаве, деревне на правом берегу реки Талаб, которая признавалась всеми персидской территорией. Британские чиновники на северо-западной границе считали, что Мирджаве, как источник снабжения для сеистанского торгового пути, имеет для британцев большое значение, тогда как Доздаб (ныне Захедан) имел бы такое же значение для России, если бы она решила построить железную дорогу к Персидскому заливу через Восточную Персию. Для британцев, писал полковник С.Е. Йейт, агент генерала-губернатора в Белуджистане, обладание Доздабом «стало бы палкой в колеса предполагаемой русской железной дороге».

Персия сразу заявила решительный протест А. Гардингу, который заподозрил, что русские придали Амину ос-Солтану храбрости, чтобы потребовать немедленного удаления британских аванпостов с персидской территории. Правительство Индии приказало У. Уэру отойти на левый берег Талаба, чтобы Гардинг известил персов о том, что капитан, занявший часть персидской территории «по недоразумению», получил инструкции удалиться.

Правительству Индии не терпелось договориться с Персией об «исправлении» границы таким образом, чтобы заполучить и Мирджаве, и Доздаб. А. Гардинг не советовал этого делать. Шах с большим подозрением относился к британским замыслам относительно Белуджистана, а великий визирь непременно проконсультировался бы с русским посланником. Тот наверняка посоветовал бы ему настаивать на сохранении Доздаба и пообещал бы поддержку русского правительства. Поэтому Гардинг писал Барнсу: «Поскольку участок земли, о котором идет речь, говоря словами вашей депеши, «не стоит того, чтобы быть предметом длительной дискуссии», я считаю, что проще принять и разметить с помощью пирамид из камней или столбов ту линию, которая обозначена на карте».

Персидское правительство заняло твердую, хотя и примирительную, позицию. Утверждалось, что правый берег Талаба так же несомненно принадлежит Персии, как Кум или Кашан, и что персидское правительство ожидает, что британское правительство будет уважать бесспорные права Персии «и даст инструкции своим чиновникам не нарушать границу, что противоречило бы дружественным отношениям двух держав». В то же время Персия не отвергла предложение Гардинга о формировании комиссии по разметке границы.

Россия с самого начала вступила в дискуссию по вопросу о Мирджаве и Доздабе. Ее посол в Британии задал несколько вопросов относительно этого диспута, демонстрируя заинтересованность и обеспокоенность своего правительства. Пытаясь выудить какую-нибудь информацию, Гардинг упомянул об этом бельгийскому директору персидской таможни месье Наусу, который работал в тесном сотрудничестве с управляющим русским банком Грубе и много знал. Гардинг выразил сожаление, что персы втянули в проблему Мирджаве Россию. Наус сказал, что персидское правительство не обращалось к России; напротив, дипломатическое представительство России поставило этот вопрос. Гардинг докладывал об этом разговоре в Лондон: «Он добавил по величайшему секрету, что русские поставили персов в известность о том, что если они позволят нам занять Мирджаве или исправить в нашу пользу линию границы, как показано на карте, приложенной к протоколу Холдича, то русское правительство будет настаивать на соответствующем исправлении границы и территориальных уступках в Северном Хорасане».

Поскольку русские архивы закрыты, утверждения Науса проверить невозможно. Вполне возможно, Персия не подняла бы так жестко вопрос Мирджаве, если бы русские не пригрозили потребовать компенсацию в Хорасане. Может быть, из-за бесцеремонного поведения капитана У. Уэра Амин ос-Солтан попросил у России помощи, которая была без промедления оказана. Персы или русские, возможно, поручили Наусу изложить британцам эту версию, чтобы обезопасить русское правительство от ответных действий и убедить Гардинга в решимости России не позволить Британии аннексировать Мирджаве и Доздаб. Если последнее предположение верно, Наус достиг поставленной перед ним цели.

В мае в игру вступила русская пресса. «Новое время» поместило статью, громившую Гардинга и методы британской дипломатии в целом: «Мы уже привлекали ваше внимание к попыткам Англии наложить руки на Персидский Белуджистан и, возможно, на Сеистан, ввиду значительной политической и стратегической важности этих провинций. Там полно британских агентов, сеющих несогласие между племенами и подкупающих и эти племена, и местные власти…

Несомненно, все представители персидской администрации вдоль границ Британского Белуджистана куплены на британское золото. Многие из них давно уже находятся на содержании у британцев, как и некоторые из вождей белуджей.

Если вопрос оккупации сипаями пунктов на персидской территории будет оставлен на рассмотрение британских агентов вкупе с местным губернатором или с персидским уполномоченным, направленным туда Тегераном, легко может оказаться, что англичане действовали правильно и заняли только то, что принадлежит им по праву».