Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии - [112]

«Когда превосходство одной державы над другой настолько очевидно, как в данном случае превосходство России над Англией, лучше всего честно признать его. Это не придется по нраву газетам или, скажем, министерству иностранных дел, но безопаснее придерживаться фактов. Порядок в Тегеране поддерживают русский полковник и его по-русски выученное войско с помощью ружей, выданных царем, и советов, на которые не скупятся русские. Финансы на время приведены в порядок с помощью русского займа. Зерно привозят в голодающий город по русским дорогам. Мы ничего не сделали и ничего не дали, а значит, не можем ожидать, что что-нибудь получим. Будет ли лорд Солсбери настаивать на том, чтобы в персидскую армию набирали английских офицеров? Даст ли парламент Персии два миллиона или, может быть, проголосует за миллион на дорогу от моря на север? Нет, поскольку такие действия не принесут прибыли».

Дебаты по персидской политике продолжались еще несколько лет. Однако весной и летом 1900 г. их заслонили непосредственные опасности, угрожавшие положению Британии в Азии. Слухи о передвижениях русских войск подтвердила и британская военная разведка, ее глава сэр Д. Арда утверждал, что «предположения о том, что Россия выиграет от наших неприятностей в Южной Африке, к настоящему времени полностью оправдались». Он проинформировал кабинет министров, что на афганской границе сконцентрированы войска численностью от шестидесяти до ста пятидесяти тысяч человек. Д. Арда указывал: «Это перемещение войск невозможно интерпретировать иначе как угрозу, намеренно сделанную в момент, когда мы меньше всего способны ответить на нее… Это демонстрация высокомерия со стороны могущественной фракции военных авантюристов, которые имеют столь большое влияние на политику России, и она вполне соответствует возможности, предоставленной нашим военным положением, исправление которого должно занимать в настоящее время все наше внимание».

Сэр Ч. Скотт, британский посол в Санкт-Петербурге, считал, что к этим слухам о перемещениях войск нельзя относиться легкомысленно. «Военная партия» очень могущественна и «со времен Крымской войны никогда не была столь враждебна к Англии», как в этот момент. Ничто не вызвало бы такой поддержки, «по крайней мере, в той части русской армии, которая расквартирована в Закаспии и на Кавказе, чем решение императора воспользоваться нашими нынешними затруднениями и двинуться на юг, на территорию Афганистана или Персии». Ходят слухи, доносил посол, что заводы военного снаряжения в Коломне и Мытищах получили к следующей весне большие заказы от Военного министерства; британские торговцы отмечают необычно большое перемещение войск через Каспийское море.

Визит в Персидский залив русской канонерки «Гиляк» породил еще большее возбуждение в Индии и Лондоне. Керзон запросил у правительства инструкции для военно-морского флота «на случай высадки русских и либо поднятия их флага, либо попытки оккупации». Вице-король предлагал, чтобы в этом случае старший морской офицер региона заявил русским протест; если протест не будет удовлетворен, следует оккупировать острова Ормуз, Кешм или любые другие, которые военные моряки сочтут подходящими для размещения базы. Солсбери попросил адмиралтейство выдать такие инструкции старшему морскому офицеру в Персидском заливе. Военные моряки должны были держать эти инструкции в абсолютном секрете и не начинать никаких действий, пока русские не предпримут шаги, «ясно показывающие намерение осуществить оккупацию или поднять русский флаг на персидской земле». Русские войска не высадились в Персидском заливе и не пересекли персидскую или афганскую границу. Новые земли Россия искала для себя на Дальнем Востоке. Она решила бороться с Британией в Персии иными, не военными средствами.

Денег, занятых шахом у России в 1900 г., хватило всего на несколько месяцев. В начале 1901 г. персидское правительство снова находилось на грани банкротства. В марте Амин ос-Солтан обратился в Имперский банк Персии за ссудой в 200 тысяч фунтов стерлингов. Сэр А. Гардинг, преемник Дюранда на посту британского посланника в Тегеране, настойчиво рекомендовал своему правительству дать банку возможность ссудить требуемую сумму перечислением на его счет в Лондоне 200 тысяч фунтов стерлингов и разрешения на выдачу этой суммы Персии в виде ссуды. Британское правительство не нашло возможным субсидировать предложенную ссуду. Но в отличие от своего ответа в 1899 г. оно пообещало признать обязывающими любые действия, которые могло предпринять персидское правительство для обеспечения этого займа.

С самого начала переговоры между Амином ос-Солтаном и Гардингом приняли уже знакомый оборот. Имперский банк беспокоился по поводу своего устава, запрещавшего выдавать в качестве ссуды больше трети его полного капитала. Министерство иностранных дел жаловалось на невозможность гарантировать этот заем. Посланник в Тегеране настаивал, что деньги нужно найти. Амин ос-Солтан повторял, что ему необходимы средства. А русские выжидали.

Великий визирь понимал, что еще один большой заем, полученный от России, вызвал бы протест и еще глубже толкнул бы его страну в сжимающиеся объятия северного соседа. Он хотел уравновесить положение, взяв ссуду у Имперского банка, который, являясь персидским предприятием, мог ссужать деньги правительству, не нарушая ограничительных условий русского займа 1900 г. Он просил ссудить деньги под 8, а не под 12 процентов годовых. Гардинг ответил, что Персия и сама заинтересована в поддержке банка. Если банк разорится, Россия станет финансовым монополистом и Персия окажется полностью в ее власти.