Борьба или бегство - [63]

Крыша была скатной и довольно неуютной. Под ногами с громким лязгом прогибались алюминиевые пласты. Держась руками за стыки, я взобрался на сгиб. Он оказался острым, и сидеть с комфортом тут было трудно, но сиденье из рюкзака решило проблему. На вентиляционную трубу вспорхнул голубь, удивленно покосившись на меня своим глазом. Прямо по курсу виднелся храм Христа Спасителя.

Я достал телефон и сделал несколько фотографий: не зря же я сюда лез.

Сзади послышался шум. Я обернулся и не поверил своим глазам: Аня выбиралась на крышу! Я помог ей забраться на сгиб, и мы уселись рядом.

— Ну ты даёшь, — единственное, что я мог сказать.

— Это страшно! Больше я так точно не полезу.

— Не забудь, что нам ещё спускаться. А как ты добралась до нижней перекладины?

— Ну… Вначале зацепилась за жёлтую трубу, потом за решётку окна… Ноги поставила на трубу.

Да уж, стоять на газовой трубе мне бы в голову не пришло.

— Посмотри-ка на меня, — сказал я.

Аня повернула лицо ко мне, и я поцеловал её в губы, одновременно фотографируя нас на телефон.

— Смотрю, ты не стесняешься, — сказала она, когда поцелуй закончился.

— После такого залаза мы уже как минимум не совсем чужие.

Я для приличия посидел некоторое время, обняв Аню за плечо и любуясь видом храма. Затем отправил фото Тане. Она ответила быстро:

— О, как это мило! Так вы тоже руфили?

— Угу.

Спускался я тоже первым, и это было даже интереснее, чем подниматься. Но всё же самые сложные моменты были на самом верху, а потом — лезь себе и лезь. Аня спустилась следом за мной, и я сделал несколько фотографий её маленькой фигурки на стене дома.

Мы погуляли по центру до открытия метро. Эта прогулка утомила меня, но я решил, что с учётом руфинга всё прошло достаточно интересно. Чего я не обнаружил, так это желания продолжать общение с Аней.

На следующий день я спросил Таню, чем закончилось свидание с Геной. «Ничем», — ответила она. Гена отвёз её домой и напоследок пытался приставать, но безуспешно. Мне оставалось лишь принять эту информацию к сведению.

* * *

В сумме со дня защиты диплома и до отъезда в Анапу я сходил на четыре свидания, на двух из которых целовался, но нигде дело не пошло дальше. Независимо от того, было ли такое желание у девушек — у меня самого его не оказывалось. Казалось, я не только не сумел отвлечься от Тани, но только ещё больше связал себя с ней, вступив в это странное соревнование. Пытаясь найти любовницу только затем, чтобы развязаться с Таней, я расписывался в том, что для меня важно Танино мнение, и начинал играть на её поле. А выиграть здесь было слишком сложно.

Когда я на протяжении двух месяцев с нетерпением ждал встречи с Надей, то почти убедился, что Таня больше не имеет надо мной власти. Сейчас же эта власть стала сильнее, чем когда бы то ни было, и радовало одно: развязка наших отношений должна была состояться всего через две недели.

* * *

Первого июля, перед самым выездом в аэропорт, я заметил в новостях в «контакте» новую запись Тани.

«Когда бываешь влюблён, и всё получается тебе наперекор, страдаешь ужасно, и кажется, что пережить это невозможно. Но море — великий целитель. Любовь не выносит качки, от морских переездов она хиреет. Когда между вами ляжет Атлантический океан, вы сами убедитесь, как мало осталось от той боли, что раньше казалась нестерпимой».

Я замер. Да это же цитата из «Острия бритвы» Моэма! Одна из моих любимых книг, и Таня использовала слова оттуда, чтобы в очередной раз подтолкнуть Ваню к мысли, что любовь её чиста и истинна. Это при том, что в путешествие она отправлялась со мной. Бо́льшую пошлость, по-моему, трудно было придумать.

6

Мы прилетели в аэропорт Витязево в восемь вечера. Лёха со Светой днём ранее выехали из Москвы на машине и вскоре должны были встретить нас.

Багаж тут выдавали в брезентовой палатке, куда набились все пассажиры нашего рейса, а выход производился через калитку в проволочном заборчике. Таня со смехом закрывала лицо рукой, но я посоветовал ей сказать спасибо, что в Анапе вообще есть аэропорт.

Воздух был тёплый и влажный, после Москвы дышалось чуть тяжелее. Небо, затянутое тёмными тучами, выглядело довольно торжественно. Перед выходом из аэропорта, прямо за пыльной автостоянкой, раскинулось подсолнуховое поле. Целое море зелёного и рыжего.

Минут через сорок на стоянку заехала Лёхина «Хонда». Мы поздоровались, я познакомился со Светой. Её светлые волосы сияли так же ярко, как на фото — всё по-честному. Лицо выглядело простоватым, но в меру милым.

По дороге на кайт-базу «вскрылась» одна проблема… В кавычках, потому что я, конечно, предполагал такое развитие событий. Таня предварительно забронировала две двухместных комнаты. Я хотел жить с Таней, Света тоже. Точнее, Свете не так уж нужна была лично Таня, но с Лёхой она не собиралась жить однозначно.

Я напирал на то, что мы с Таней пара… и чувствовал большую досаду из-за того, что сам создаю проблему. Но я настолько боялся измены, что не хотел выпускать Таню из виду даже на час, а раздельное проживание давало ей гораздо больше свободы. Пойдя по пути наименьшего сопротивления сейчас, я обеспечил бы себе головную боль на всё время отдыха.