Бомба для братвы - [20]

— Никак нет.

— Почему «никак»? Когда надо «как»!

— Мы не получали соответствующих распоряжений!

— Вы получили распоряжение разобраться с объектом. По полной программе. Какого ляха вам еще надо? Установить! Причем так установить, чтобы на каждый квадратный сантиметр! Вместо обоев!

— Могут возникнуть определенные трудности…

— Какие трудности?

— Объект практически не выходит из дома. А если выходит, то очень ненадолго. Мы не можем обработать помещение в его присутствии.

— Ну так сканируйте звук со стекол, пока не изыщете другие возможности.

— Данного класса аппаратура может использоваться только с вашего согласия.

— Считайте, что оно получено. Да, и еще, навесьте пару микрофонов на него. Чтобы мы каждую секунду знали, что он делает, с кем и о чем говорит. Ясно?

— Так точно!

— О любых изменениях по данному делу докладывать лично мне!

Ну не нравились начальнику президентской охраны люди, которые неделями не выходят из дома. А если выходят, то сразу — на встречу с Президентом страны. С «папой»!

Не нравятся — и все тут!

Глава 15

Гнусавый сидел в автомобиле. Уже час сидел. Потому что ехать было некуда. Куда надо, он уже приехал. Еще час назад. Теперь оставалось только ждать назначенного срока. Еще как минимум полчаса ждать.

Опять ждать! Разрешения зайти ждать!

Этой навязанной ему ночной гонкой, а потом этим бесконечным ожиданием «папу» города Краснозареченска ставили на место! А точнее, если не обманывать самого себя и окружающих, — ставили на колени! А может быть, и на четвереньки!

Гнусавый сидел, навалившись затылком на подголовник сиденья, и делал вид, что спит. Это единственное, что он мог делать в данных конкретных условиях. Чтобы не встречаться глазами со своими подручными и продемонстрировать относительную свою уверенность. Вот, мол, приехал на разборку — и сплю. Потому что никого не боюсь. Потому что спокоен как слон.

Охрана краснозареченского «папы», в отличие от него, не спала. Им это было не положено. Им было положено оберегать покой своего патрона. Отчего они сидели тихо, как мыши. А если решали перекурить, то выходили на улицу, бесшумно открывая и бесшумно закрывая дверцы. И курили, вздыхая и переглядываясь.

Охрана курила очень часто. Потому что нервничала. Охрана боялась остаться без «папы», без работы. Но еще больше боялась, что ей придется вступать в неравную борьбу с неизвестным и гораздо лучше вооруженным противником. Он даже вертолеты имеет с гранатометами.

Минутная стрелка приближалась к назначенному сроку.

Гнусавый спал. Сидя неподвижно, как покойник. И бледный, как покойник. Он боялся позволить себе лишний раз пошевелиться, размять затекшие, ноющие болью мышцы. Он опасался выдать своими ворочаньями свое беспокойство.

— Босс, время! — тронул его за плечо начальник охраны.

— А? Что? — «проснулся», сладко потянулся Гнусавый. — Уже? Хорошо вздремнул.

Из стоящего неподалеку дома вышел мужчина в камуфляжной куртке. И распахнул калитку.

— Заходите.

Гнусавый вылез из машины, попросил закурить, затянулся, пытаясь выиграть хотя бы минуты. Проиграв часы. Кончик сигареты слегка подрагивал в его пальцах, вырисовывая в воздухе дымом рваные зигзаги.

— Заходите! Вас ждут! — повторил мужчина.

— Сейчас, сейчас, — сказал кто-то из охранников.

Гнусавого хватило еще на две затяжки. После он сломал, бросил сигарету и не спеша, вразвалочку пошел к калитке. Слишком не спеша, слишком вразвалочку.

Охрана нерешительно, оглядываясь по сторонам, ожидая останавливающего окрика, двинулась следом за ним. Мужчина в калитке им не препятствовал.

Это был хороший признак, что пропустили охрану. Если бы с ним хотели разделаться, охрану оставили бы за забором. Разрешение на присутствие охраны — это знак уважения. Значит, дело не так плохо. Значит, есть шанс сторговаться.

— Сюда, — показал мужчина.

Все вошли в дом. Дом был большой. С одной-единственной во всю его площадь комнатой. Посреди которой на единственном кресле сидел, прикрыв глаза, человек. Один сидел. Больше ни кресел, ни стульев, ни скамеек не было. Больше сидеть было не на чем. И значит, присесть не приглашали.

Такое обхождение, а главное, полное отсутствие охраны в доме впечатляло. Так, чтобы не обыскать, не изъять у гостей стволы и чтобы допустить их к себе и при этом не открыть навстречу глаз, мог позволить себе только очень уверенный в своих силах человек. Только человек, уверенный, что, если с ним что-то случится, возмездие не заставит себя ждать. И придет обязательно. Для всех.

Гнусавый быстро огляделся, оценивая обстановку, сделал несколько шагов вперед, остановился, встал, широко раздвинув ноги и засунув руки в карманы плаща. Сзади столпилась его охрана.

— Здорово! — сказал человек в кресле, открывая глаза.

— Здорово.

— Ты, что ли. Гнусавый?

— Допустим.

— Допустим — не опустим, — усмехнулся человек. — Потолковать надо.

— С кем потолковать? — спросил, набравшись храбрости, Гнусавый.

— Со мной потолковать. А через меня еще с одним человеком. Про Мозгу слышал?

Про Мозгу Гнусавый слышал. Много разного слышал. И про удачливость, про фарт его. И про жестокость. Если требовалась жестокость — Мозга был птицей высокого полета. Мозга был авторитет.