Они снова внимательно перечитали заметки, принесенные Филиппом.
— А кто нам поручится, что эти сведения соответствуют истине? спросила Луиза Гюгонне.
— Во всяком случае, на первый взгляд они весьма правдоподобны, возразил Шардоне. — Рабское повиновение приказам американского посольства вполне в духе нашего правительства.
— Надо использовать эти материалы для листовки, — сказала Пьеретта, — и объяснить как можно яснее…
— Нет, — прервала ее Луиза Гюгонне. — Это уже будет политика.
— Да разве АПТО не из политических соображений проводит увольнение рабочих? — спросил Шардоне. — Если бы экспорт паровозов не был запрещен…
— Но кто же поручится, что эти сведения верные? — воскликнул Миньо.
— А мы сошлемся на источники, — сказал Шардоне.
— Мы-то за эти материалы не отвечаем, ведь это их пресса, — подхватила Пьеретта.
— Все равно, — упорствовала Луиза, — мы должны вести дело так, чтоб каждый сразу понимал: стачечный комитет политикой не занимается.
Пока шел спор, Пьеретта уже начала писать.
«ПОЧЕМУ АПТО УВОЛЬНЯЕТ РАБОЧИХ?
Шелк-сырец слишком дорог, говорит АПТО и уверяет, что работает себе в убыток.
Между тем в августе месяце Народный Китай предложил АПТО шелк-сырец.
Почему же этот шелк-сырец не попал во Францию? Ответ на вопрос дает нам газета, орган хозяев…»
— Не поможешь? — обратилась ко мне Пьеретта. — Ведь это по твоей части.
Мы сели за работу. В эту минуту вернулся Кювро.
— Майор Визиль, — объявил он, — отказывается прийти.
— А я что говорил! — торжествующе воскликнул Миньо. — Видите, Визиль совсем отходит от нас.
Старик Кювро лукаво оглядел присутствующих.
— Мне показалось, — произнес он, — что наш Визиль готовит маленькую, так сказать индивидуальную, демонстрацию в своем обычном духе.
— Ладно, — сказала Пьеретта, — расскажи все, что тебе известно.
— Ничего он мне не говорил, — ответил Кювро и подмигнул Пьеретте.
— Расскажешь потом, — согласилась Пьеретта, — только смотри не забудь.
— Знаете что, — вдруг сухо произнес Шардоне. — У вас здесь, на мой взгляд, довольно странные методы работы.
— Мы работаем с теми товарищами, какие у нас есть, — возразила ему Пьеретта. — Это ведь не коммунисты из романа.
— Значит, ты берешь на себя ответственность за действия твоего Визиля? — спросил Шардоне.
— Вот узнаю, тогда и скажу.
— Ну ладно, поступай как хочешь, — ответил Шардоне. — Но помни — ты отвечаешь.
Пробило семь часов. Стачечный комитет работал с утра. Работа эта состояла в спорах, в улаживании вдруг возникающих конфликтов, в принятии быстрых решений. К вечеру у членов стачечного комитета начало подниматься глухое раздражение друг против друга. Шардоне наблюдал это уже не раз.
— Давайте спокойно обсудим вопрос, — предложил он.
Но в эту самую минуту возвратился Жаклар. Автомобиль он поставил у дверей кабачка.
— Ну, какова программа действий на вечер? — осведомился он.
Предвиделось немало разъездов. Пьеретте и Миньо необходимо было выступить в Турнье и Бийоне — небольших промышленных городках, расположенных в соседней долине, — и поговорить там с рабочими. А Шардоне собирался поехать в окружной центр выступить у металлургов: надо было призвать рабочих присоединиться к завтрашней демонстрации в Клюзо. Кроме того, требовалось доставить текст новой листовки в Гренобль в типографию, а готовые листовки привезти обратно в Клюзо этой же ночью.
Решили, что Жаклар отвезет Шардоне в центр и оттуда проедет в Гренобль, а Миньо доставит на своем мотоцикле Пьеретту в Турнье, отправится в Бийон, выступит там и на обратном пути захватит Пьеретту.
Жаклар и Шардоне сразу же уехали. Пьеретта задержалась, так как ей пришлось давать указания насчет завтрашней демонстрации.
В восемь часов явился Красавчик.
— Чем я могу вам помочь? — спросил он.
— Сиди смирно, — посоветовал старик Кювро. — Зачем давать полиции такой козырь в руки? Они же тебя сразу вышлют…
— Porca miseria! — воскликнул Красавчик. — Раз в жизни в Клюзо зашевелились, а вы хотите, чтобы я сидел сложа руки.
И он обвел присутствующих лукаво-торжествующим взглядом, прищурив левый глаз, совсем как прежде.
Красавчику поручили обойти тех, кто работал на электрифицированной железнодорожной ветке, и пригласить их принять участие в завтрашней демонстрации трудящихся Клюзо.
Пьеретта проводила его до дверей.
— Только смотри, будь осторожен, — сказала она, — жандармы за тобой следят с тех пор, как мы поселились вместе.
— А когда ты вернешься? — спросил он.
— Поздно вернусь, мне нужно провести собрание в Турнье.
— Кто же тебя отвезет?
— Ну конечно, Жаклар, — ответила она. — Как всегда.
Всего десять минут назад я собственными ушами слышал, что Пьеретту в Турнье отвезет Миньо. Да и Жаклар уже уехал и вернется только к утру. Меня в высшей степени озадачила ложь Пьеретты. Но я давно не виделся со своими друзьями и не знал еще, что Красавчик ревнует Пьеретту к Миньо.
СРЕДА
В среду, во второй половине дня, как стало известно впоследствии, начальник канцелярии министра внутренних дел позвонил в Лион к Валерио Эмполи.
Он сообщил Эмполи о полученных от префекта донесениях, сигнализирующих о том, что в Клюзо рабочие сильно возбуждены вследствие массовых увольнений, предпринятых АПТО, и что лично он опасается, как бы не произошли досадные инциденты завтра, во время торжественного открытия цеха «РО».
