Болтливые куклы - [41]

Но ее странный визит не был единственным — она приходила еще не раз и неизменно заговаривала о том, что Зар должен вернуться. Что у него есть друзья и союзники по другую строну храмовой стены. И что его настоящая судьба была начертана совсем другими словами.

Чем ближе становился день экзамена, тем сильней Зар чувствовал совершенно несвойственное ему волнение. Он был уверен в своих силах, но этот день значил для него слишком много.

Нет, на самом деле он вовсе не мечтал о танцорской славе… Это была не его судьба, тут сестра не ошиблась. Однако мрачные стены ученической спальни уже давно стали ему тесны. Зар невыносимо, до дрожи хотел вырваться из этого заточения.

Экзамен был первым шагом на пути к свободе.

Конечно, этот путь оказался бы гораздо короче, согласись Зар покинуть храм и принять обещанную сестрой защиту. Но в детстве у него были слишком хорошие наставники, из тех, что учат думать… Поэтому он давно и прочно осознал, что никакие подарки не делаются просто так. Особенно, если дело касается наследования.

Хотя соблазн был велик… Очень велик.

По ночам Зар нередко проваливался в красочные фантазии о том, как хорошо было бы вернуться домой. Он закрывал глаза и снова видел своего прекрасного черного коня, любимую солнечную террасу на заднем дворе дома, большую отцовскую библиотеку и кинжалы для учебных поединков. Прежде в этих грезах была и мама… Но после того, как Зар узнал, что она предала память отца и нашла себе нового супруга, в его сердце словно появилась выжженная черная дыра на том месте, где раньше светилась нежность. Он старался больше не заглядывать в эту дыру.

Да и остальные мечты о доме каждое утро решительно выметал прочь из сознания. Ему уже давно не снились страшные змеи, но Зар понимал — стоит вернуться из храма в обычную жизнь, и она снова наполнится страхом. Он понимал — там, в родном доме из него начнут лепить настоящего Продолжателя. И даже, скорее всего, преуспеют в этом. И однажды золотой венец коснется его волос — белых и таких неправильных. Таких неподходящих этому обручу. А за спиной у юного Продолжателя встанут совершенно неизвестные ему новые родственники. И начнут нашептывать в оба его уха свои бесконечные советы и указания…

Нет, этого Зар решительно не хотел.

Он дал себе слово, что никто не станет ему указом за пределами храма.

А здесь, среди танцоров, он как-нибудь уж выдержит еще несколько лет, пока не почувствует, что пришло время расправить крылья.

Накануне мастер Хо сказал Зару, что его экзамен состоится прямо с утра. И это было хорошо — Зар понял, что не придется томиться полдня или даже день (как порой бывало с другими учениками).

Вечером он чувствовал странную, неприятную дрожь внутри и едва смог уснуть, но поутру открыл глаза с настроением воина. В его сердце больше не было трепета, не было страха. Зар был совершенно готов к испытанию и новой жизни.

Но у судьбы оказались совсем другие планы…

Когда рано утром храмовый гонг разбудил учеников танцорской школы, Зар встал одним из первых. Он от души, со вкусом потянулся, чувствуя каждую жилку в своем сильном и гибком теле. Быстро и умело связал не слишком длинные (всего-то чуть ниже плеч) волосы в пучок на затылке, набросил на плечи рубаху, чтобы надеть ее сразу после умывания. И сделал самую большую ошибку.

Он не глядя сунул ноги в свои удобные, давно разношенные сапоги.

И только тогда понял, что один из них вовсе не был пустым.

Гибкое, скользкое, быстрое обвило левую ступню и прежде, чем Зар успел даже вдохнуть, острые ядовитые зубы вонзились в его щиколотку.

Такой боли он не испытывал никогда. Даже когда падал из седла на скаку. Даже когда на его пятку нанесли раскаленное клеймо.

Наверное, если бы у него было время осознать происходящее, Зар удержал бы внутри громкий, исполненный ужаса крик. Но этого времени судьба ему не отпустила.

Он сложился сначала пополам, а потом и вовсе свалился на пол, вцепившись обеими руками в полыхающую от боли ступню.

Он даже не видел, как змея тихо уползла в сторону, где испуганные мальчишки шарахнулись от нее, а затем один из старших решительно метнул в нее тяжелым подсвечником.

Для Зара время остановилось и замкнулось в огненное кольцо. И только спустя целую вечность он смог со стоном разогнуться и посмотреть на свою ногу. Распухшую, красную, с отчетливыми маленькими дырками там, где прежде была щиколотка. Теперь на ее месте Зар ощущал неповоротливое горячее бревно. Он едва смог шевельнуть пальцами на этой ноге. Он едва сумел встать, ухватившись руками за деревянный столб, подпирающий потолочную балку.

Зар не был дураком. Он уже понял, что никакого экзамена у него сегодня не случится.

И спасибо богам, если ему хоть когда-нибудь удастся снова нормально ходить и танцевать.

Зар стиснул столб обеими руками, прижался к нему влажным от пота лбом. Ему еще никогда в жизни не хотелось плакать так сильно. Так, что заболели глаза и в горле встал тяжелый ком.

К сожалению именно в этот момент он увидел злорадную, триумфальную, исполненную довольства улыбку Акаты. Давний враг так откровенно кривил губы и сверкал глазами, что у Зара не осталось ни тени сомнения, кому именно он обязан сорванным испытанием.