1
Первым свою историю мне рассказал Шен.
Он появился в моем доме случайно и долго не мог найти себе место. Перебирался из гостиной в спальню, из спальни — на кухню, из кухни снова в гостиную… И так целую неделю, пока наконец не решил, что лучше всего ему будет в кабинете.
Я не мешала. С такими, как он, это всегда не просто — ужиться в одном доме. Хуже всего было, когда он попробовал ночевать в моей спальне. По правде говоря, я просто не смогла уснуть, зная, что он рядом. А когда уснула, чуть с ума не сошла от кошмаров.
Но потом ничего, привыкла. В конце концов, он же не виноват, что попал ко мне.
Это случилось за неделю до моего дня рождения. По правде сказать, я суеверна, и никогда не отмечаю этот праздник заранее. Я его и в нужный-то день отмечаю не всегда… Но тут так вышло, что ко мне приехала Кика. Приехала всего на пару дней, чтобы потом снова исчезнуть на пять лет в своих далеких странах. И на правах лучшей подруги она решила сделать мне подарок, не дожидаясь дня икс.
Подарком стал Шен.
Кика принесла его завернутым в кусок густо-синей ткани и оставила на моей кровати. В складках этого свертка я нашла также короткую записку.
'Он не красавчик, но зато умеет слушать. Может, хоть ему ты расскажешь о своих проблемах. Люблю. С днюхой!'.
Я осторожно распеленала свой подарок и замерла, не зная, что и думать о нем. И о Кике.
Шен лежал на моей ладони, свесив с нее свои ноги-культяпки и заслонив лицо рукой.
Кукла. Шарнирная кукла ростом с мой френч-пресс. Пальцы — тоньше зубочисток. Лицо — идеальное произведение искусства.
И обрубки вместо ног ниже колена.
Не знаю почему, но, глядя на него, я заплакала. Мне было жаль эту нелепую прекрасную куклу, которую злой мастер создал калекой. И еще больше было жаль себя — такую же убогую, недоделанную, хоть и с ногами.
Кика к тому моменту уже проходила паспортный контроль в аэропорту. Мой звонок застал ее босой и без ремня.
— Что ЭТО такое? — спросила я без прелюдий.
— Это Шен, — точно также без долгих объяснений ответила моя любимая подруга. — Я купила его у одного чокнутого кукольника. Не удержалась. Думаю, вы подружитесь. Ну все, милая, мне пора. Чмоки!
И она отключила телефон.
В первую секунду я едва не набрала ее номер снова, но потом передумала и устало отбросила мобильный в угол кровати.
Безногий Шен лежал рядом и улыбался.
Когда прошло первое изумление, когда отпустила волна гнева и обиды, я снова взяла его в руки и рассмотрела уже внимательней.
Тонкая, очень тонкая работа. За гранью моего понимания. Хотя, я человек криворукий, поэтому любое чужое творчество меня восхищает.
Даже такое.
Впрочем, если не смотреть на культяпки, Шен был вылеплен безупречно. Тонкий прямой нос, высокие восточные скулы, и глаза тоже чуть раскосые, темно-синие. Инопланетные — без белков и зрачков. Наверное, стекло или какой-нибудь полудрагоценный камень. Они чуть грустно смотрели из-под полуопущенных век. Еще у Шена были густые черные волосы до колен, идеальной формы уши, кисти рук как у музыканта и длинная подвижная шея. Он весь оказался очень подвижным. Казалось, его тело создано для танца или акробатики.
Повинуясь внезапному порыву, я усадила его на ладони. Синие глаза отразили свет из окна и показались совершенно живыми. Культяпки свесились вниз, одна — чуть короче другой…
— Что с тобой случилось, милый? — вдруг спросила я. И даже не смутилась того, что заговорила с куклой.
Но Шен молчал.
И слава богу, а то если бы он ответил — я бы сразу поняла, что окончательно сошла с ума.
Я провела мизинцем по его распущенным волосам. Они были сделаны из тонких ниток, но смотрелись как настоящие.
— Ты будто из сказки, — прошептала я еле слышно. — Из какой-то очень грустной сказки…
В тот день я оставила его ночевать в гостиной. На полке, рядом с фарфоровой статуэткой трубочиста, керамической танцовщицей и парочкой сувенирных кукол из Китая. На их фоне Шен казался пугающе живым, но в тот момент я просто не могла придумать, куда еще его деть. Решила, что подумаю об этом завтра.
Ночь выдалась не самая приятная. Сначала я долго не могла уснуть, думая то о безногом Шене, то о Кике с ее вечной неприкаянностью и дорогой в глазах, то о себе — курице в пустом гнезде. Потом сон все же захватил меня в свои объятия, но какой-то странный, тревожный. Сквозь тонкую пелену полудремы я все еще думала урывками про куклу в гостиной. Про ноги-культяпки. Про каскад черных волос и печальную многозначительную улыбку.
В общем, неудивительно, что когда я, наконец, уплыла в царство сновидений, образ куклы догнал меня и там.
Во сне Шен был человеком. Обычным. И возможно даже с ногами — я не разглядела. Он будто пытался пробиться ко мне сквозь толщу сновидений, но так и не смог.
Проснулась я поздно и не сразу поняла, что в моей жизни изменилось. А потом в сердце кольнуло, и я вспомнила.
Он, конечно же, так и сидел на полке, как я его оставила. В синих глазах отражалась половина комнаты и стоящая рядом танцовщица.
— Привет… — я взяла его в руки и неожиданно прижала к груди. Не знаю, что на меня нашло. Я, вообще-то не сентиментальна. — Ты зачем мне снился?
