Большой оркестр. Сколько лет тебе, комиссар? - [12]
- Неужели тебе не стыдно? Деньги выпрашивала на учебники, а тратила на мороженое. А маме сказала, что потеряла…
- Ну и что ж? - ещё больше покраснела Люция. - Ты о себе лучше подумай!
От удивления Фатыма даже привстала:
- Как ты не понимаешь! Если ты не раскаешься, то все мы откажемся с тобой водиться.
Поднялась и Люция:
- А ты расскажи о себе. Почему ты краснеешь, когда встречаешь Ахмадея? Или даже когда произносят его имя?
Фатыма в самом деле покраснела. Маня подскочила к Люции:
- Как тебе не совестно так говорить!..
Неизвестно отчего - от обиды или от стыда, - Люция закрыла лицо руками и громко зарыдала. В эту минуту открылось окно на втором этаже, и все услышали громкий голос Люцииной мамы:
- Кто тебя обидел? Иди, иди домой! Сколько раз говорила: не водись с этими девчонками!
Так и не получилось у них очищения от грехов.
ПРИЗНАНИЕ
После того как ушла Люция, я тихонько окликнул Фатыму.
- Мне с тобой надо поговорить, - твёрдо произнёс я, желая наконец доверить ей тайну клада.
Но она так взглянула на меня, словно впервые увидела.
- Чего ещё тебе! - рассердилась она. - Неужели и ты не понимаешь?
С этими словами она убежала домой. Я не знал, что и думать. Почему обиделась Фатыма? Я ведь ничего плохого не хотел…
«Она меня не поняла, - догадался я и направился к её окнам. - Во что бы то ни стало надо объясниться…» Приставив к стенке порожний ящик из-под яблок (в нашем магазине чем только не торговали!), я глянул в окно. Фатыма сидела ко мне спиной и плакала. Её плечи вздрагивали. Я уже собирался постучать в окно, когда меня окликнула Маня.
- Тебе её тоже жалко? - спросила она.
От неожиданности я чуть не свалился с ящика. Немного придя в себя, я ответил:
- Жалко.
- А всё же нехорошо подсматривать в чужое окно.
Я покраснел и начал перед ней оправдываться:
- Я не думал подсматривать, я только хотел…
Маня поманила меня пальцем:
- Пойдём со мной!
Мы прошли через сад, мимо дровяника, в самый угол двора. Здесь Маня остановилась и доверчиво прошептала:
- Фатыма плачет не только из-за Люции, а потому, что любит. Но ты об этом никому не рассказывай.
- Ладно, - согласился я. - А зачем она любит? Теперь Маня поразилась моему вопросу.
- Каждая девочка любит мальчика, - пояснила она. - Я тоже люблю. Например, я люблю тебя.
Я покраснел и не знал, что сказать ей: это плохо или хорошо, когда тебя любит девчонка?
- Ты уже не сможешь отказаться? - спросил я, жалея её.
- Нет, уж всё решено, - со вздохом сказала она. Я ещё ни разу не любил, поэтому не совсем понимал, что от меня требуется.
- Как же я тебя буду любить? - спросил я.
- Любить - значит крепко дружить, - прошептала она. - Мы с тобой станем самыми близкими товарищами. Будем дружить, если будут ссориться другие мальчики и девочки.
- Пусть будет так, - не особенно уверенно согласился я.
Маня схватила мою руку.
- Ты не умеешь объясняться! - запротестовала она. - Ты кричишь, а надо шептаться. Я слышала, как большие девочки об этом говорили. Ты ничего не умеешь!
Маня была хорошая девочка, и я не возражал против того, чтобы с ней водиться.
- Ты должен меня защищать, если другие будут обижать, и всё время обо мне думать…
Я не отказывался от того, чтобы, при случае, защищать её, но всё время думать о ней - не мог. Кроме неё, у меня было о ком думать: о маме и об Ахмадее, с которым всё больше и больше начинал дружить.
Вспомнив о близких людях, я решил остаться честным человеком и сказать всю правду.
- Любить я не отказываюсь, - сказал я Мане, - но всё время о тебе думать не смогу. У меня, кроме тебя, есть о ком думать…
Я уже хотел повернуться и уйти, но Маня остановила меня.
- Ещё не всё, - проговорила она, будто стесняясь.
- А что ж ещё?
- Ты должен доказать, что любишь.
- Я не умею доказывать, - ответил я.
- Большим девочкам приносят подарки или гостинцы. Ты тоже можешь принести.
- У меня нет денег, - пояснил я ей. - На что я куплю подарок?
- Хотя бы мороженое купил, - предложила Маня. - Или цветов нарвал бы.
Я обрадовался, что так немного она у меня просит.
- Как только найдём клад, я тебе мороженого куплю, пять штук эскимо, - пообещал я великодушно.
Маня захлопала в ладоши:
- Я согласна! А вы будете искать клад? Вот здорово!
Я понял, что проболтался. Но отступать было поздно. Я объяснил ей, в чём дело, и попросил разговор сохранить в тайне.
Так из-за девчонки я впервые в жизни разгласил тайну.
СПОР ИЗ-ЗА КЛАДА
Ахмадей всерьёз собирался отколотить Яшу из-за луны, но, к счастью, небо прояснилось.
- Сегодня ночью непременно пойдём за сокровищами, - предупредил нас Яша. - План готов. Хотите познакомиться с ним сейчас или потом, перед тем как копать землю?
- Я ждать больше не могу, - нахмурился Ахмадей. - Хватит валять дурака!
Яша не стал осложнять дела.
- Я готов, - согласился он. - Но где соберёмся? Надо, чтобы никто нас не видел. Дело секретное, сами понимаете!
- С краю один дровяник пустует. Оккупируем его, - предложил Ахмадей.
Сарай был самый обыкновенный: глиняный пол, глухие стены. В углу стоял пустой ящик.
- Подходяще, - заявил Яша, придирчиво осмотрев стены.
Я видел нетерпение Ахмадея и то, как он старался взять себя в руки.
Яша из-за пазухи вытащил тетрадку, бережно раскрыл её и ладонью разгладил страницы.
