Большой Кыш - [79]
— Давай лезь наверх, а то простудишься, — раздалось откуда-то сверху. Этот хриплый басок показался Сяпе странно знакомым. С дерева опустилась плетеная лестница.
Придерживая любимую панаму лапкой, Сяпа медленно полез наверх. Лестница привела его к большому дуплу, на краю которого поджидала гостя старая кыша в чепчике из кленового листа.
— Ты — Сяпа, гаситель звездочек? — поинтересовалась старушка, тщательно растирая желуди в ступке.
— Да. А ты — Ёша! — обрадовался Сяпа, узнав Бякину бабушку.
— Тебя, я так думаю, Ась прислал? Бяка с тобой?
— Со мной. Только он пошел на разведку. — Малыш поежился. — И почему это дождь такой холодный сегодня?
— «Почему, почему»! Лету конец, вот почему. — Хозяйка дупла налила гостю горячего брусничного чая и дала ежевичной разминашки: — Перекуси, изобретатель удобных гульсий. Ежевика последняя, больше не будет.
Пока Сяпа уписывал разминашку, старушка критически его разглядывала.
— Ась намекнул, что кышей Большой Тени может спасти только отважный кыш с холма. Так, мол, написано в Книге Мудрости. Не тебя ли он имел в виду?
— Наверное, меня, — хмуро шмыгнул носом Сяпа.
— Стало быть, мы пропали, — вздохнула Ёша.
Сяпа опять шмыгнул носом.
— Увы, малыш, — сказала старушка, — как только здесь обосновались длиннохвостые самозванцы, поголовье умных кышей в наших краях заметно поредело. Как пустоголовый Цап и его компания подчинили себе всё кышье племя? Из-за чего кыши Большой Тени перестали доверять друг другу и перессорились? Возможно, из-за переиначенных Законов. Новых, глупых Законов. А что делать? На тех, кто не хочет им подчиняться, новые Старейшины натравливают бешеных насекомых, одурманенных настоями ядовитых трав. Медведки, осы, кузнечики набрасываются на каждого недовольного, наводя страх и ужас на всю Большую Тень.
— А у тебя в дупле нет этих самых одурманенных кусачих насекомых? — забеспокоился Сяпа.
— Нет их здесь, герой Сяпа, не бойся, — отмахнулась Ёша.
Сяпа вылизал плошку и вздохнул:
— А может, этот Цап болен трясучкой?
— Да нет, просто его мало любили в детстве. Поэтому он так и не узнал, в чем его ВЕЛИКОЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ. Вот и все, — вздохнула Бякина бабушка. — Малыш хотел славы. И решил прославиться своим уродством — не в меру длинным хвостом.
— Да уж… Хвост, конечно, аргумент, если только он настоящий. А у него — на веревочках.
— Вот как? — удивилась Ёша. — Ай-ай-ай! У бедняги даже хвост обыкновенный. Как ему, должно быть, обидно! А обида порождает злобу. Знаешь, Сяпа, нам во что бы то ни стало надо узнать ВЕЛИКОЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ этого Цапа. Узнать, в чем заключен его талант. С талантом длинный хвост не нужен. С ним кыш чувствует себя уверенно. Он добр и великодушен.
— А как насчет его дружков? — полюбопытствовал Сяпа.
— С ними дело обстоит хуже. Именно они заводилы. Они подбивают Цапа на подлые делишки. И с ними придется повозиться. Подлость лечить трудно. — Ёша подмигнула Сяпе. — Помогает только крапивный веник. Верное средство, применительно к мягкому местечку.
— Веником по попе — есть отличный идея! — раздался знакомый голос. — Но гораздо лучше этой бесхвостый компания сделать водный процедур.
В пылу беседы Сяпа и Ёша не заметили, что в дупло по лестнице поднялся их общий знакомый по имени Оппорбапель, а для друзей просто Опп.
— Ну что ты будешь делать, — запыхтела Ёша, — стоит на минутку оставить снаружи лестницу, как тут же набивается полное дупло голодных кышей.
— Твой разминашка благоухает на весь лес, Иош-ша. Если б не был лестница, я влез бы по ствол, цепляясь за сучки зубками, или же взлететь по воздух, — сказал галантный Опп.
— Дружище, ты еще здесь?! — удивленно воскликнул Сяпа. — Как же так? Ведь твои родители ждут тебя дома и волнуются, ты что, забыл?
— Родители! У него Шурша желудевый самокат отобрал и съел. Он объявил его смешной вещью. Сказал, что ездить на таком недостойно, — сердито пробасила бабуля.
— Привратнику-то какое дело? Не нравится — пусть не ездит! Что другим мешать? — возмутился Сяпа.
— Какое дело? Только вражеские засланцы гоняют на смешных самокатах и при этом еще радуются, — усмехаясь, пояснила Ёша. — Местным кышам это якобы обидно. Радость — неуважение к местной власти. И пока Опп не разучится радоваться, никто его отсюда не выпустит.
— Чем больше я узнаю про ваши дела, тем скорее мне хочется исполнить свое ВЕЛИКОЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ, — пощипывая брови от негодования, пробурчал себе под нос Сяпа.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ПЯТАЯ
Разговор по душам
Хвостик августа всегда подмочен.
Иногда подслушивать — полезно.
При чем здесь хвост?
У кого свербит, тот и чешись!
Как говорят кыши, хвостик августа всегда подмочен. И верно! Тучи, играющие в догонялки, сбились в кучу, и пошёл колючий дождь. Бодро-освежающий. Бр-р-р!
Бяка огляделся в поисках укрытия и нырнул под горбатую ходульную сосну, чьи корни, приподняв с земли хвойно-дерновую подстилку, образовали что-то наподобие навеса. Под ним было темно, тепло и сухо. Большой Кыш присел на огрызок сосновой шишки, расшелушённой белкой, и задумался. Ему вспомнился песчаный склон родного холма и его сосна, чем-то похожая на эту. В душе кыша заныло. Он понял, как соскучился по дому.
