Большой день в жизни Кости - [3]
В колхозе, ползая на корточках между высокими жирными стволами кукурузы и осторожно вытягивая из земли тонкие белые корешки сорняков, Костя старался вообразить себе героя. А представлялась ему только могучая грудь героя, обтянутая сукном, перекрещенная ремнями, вся в орденах.
Костя выполнил норму отличника, Митя тоже, и их вместе с другими отличниками премировали экскурсией. Правда, сама экскурсия висела на волоске. Назначили день, позвонили в крепость, оказалось, герой к этому дню не приедет. И потянулось какое-то противное время: едем — не едем. Наконец пришло известие, что герой приехал. Опять назначили день. А накануне, в самый последний вечер, когда уже все было собрано, приготовлены куртки, тапочки, распределен по мешкам сухой паек, налетел страшный ураган. Небо над лагерем как-то странно вспухло, пожелтело и спустилось низко-низко. И вдруг все сорвалось, полетело — тучи песку, листья, ветки, чья-то одежда… «Шишкин дом» сделал на своих ножках несколько прыжков и плашмя ударился о землю. С раздирающим треском сломалось дерево и грохнулось в крышу дома.
Хлынул дождь. Два часа гремело и бушевало. Когда все затихло, Костя и Митя вышли на крыльцо. Где они? Вместо дорожек бурные реки мчали сорванные с деревьев ветки, листья, катили камни. Там, где была площадка перед столовой, стояло большое сверкающее озеро с редкими пучками травы. По озеру плавали чья-то тапочка, белый платок…
— Смотри, из «Шишкиного дома», — сказал Митя.
И все кругом было залито каким-то особенным, мрачным желтым светом, который шел снизу и уж никак не был похож на солнечный, тем более что небо все еще темнело.
— Не повезут! — вздохнул Костя.
— А не повезут, сами проберемся, — зашептал Митя, — подобьем других ребят, все равно у нас уже все приготовлено. У тебя деньги на автобус есть? У меня — три рубля.
— А у меня — четыре и еще серебро! — с гордостью сказал Костя.
И, успокоившись, мальчики пошли собираться.
4. ЕДЕМ
Когда все построились и пошли, Костя заметил на дороге замечательную сосновую ветку, сорванную ураганом. Она лежала на дороге, как человечек, раскинув лапки. У лесного человечка была и голова с зеленым хохолком, под ним, как бугристый нос, торчала шишка. Костя нагнулся и поднял ветку. «Вот ветка так ветка!» — радовался он. У нее оказались и нависшие шишки-брови, и шишка-подбородок. С собой ее нести не стоит, еще потеряешь, а бросить такую хорошую вещь жалко. Поравнявшись со знакомым дубом у дороги, Костя выбежал из строя, спрятал ветку в траву и вернулся обратно.
Впереди, рядом с Ирой Кругловой, шла Лида. Тонкие волоски вокруг ее головы и широкой мягкой косы блестели на солнце. Лида немного отстала от Иры, Костя чуть-чуть прибавил шагу, и они пошли почти рядом.
— Лида, — спросил Костя, — где ты нашла галстук?
Лида покосилась на него голубым глазом.
— Знаешь, он на кусте висел около поляны. Смотрю, что это за цветок такой огромный расцвел на кусте, а это — галстук!
— Я, наверно, сам его снял и на куст повесил, — засмеялся Костя, — когда мы мячик гоняли, а потом забыл.
Он оглянулся на Митю. Лицо у Мити было самое издевательское: он не одобрял разговоров с девочками. «Сейчас что-нибудь такое скажет… Нет, пусть лучше не говорит». Костя сделал шаг назад. Разговор с Лидой был окончен.
Ребята шагали по белой дорожке, посматривая на легкие влажные облака, на маленькие деревца, которыми была обсажена дорога. Под каждым деревцем — круглая, как клубочек, аккуратная тень. Дерево — тень, дерево — тень.
— Ой! — крикнул вдруг Костя. В его голую ногу ткнулось что-то колючее. Он обернулся. Сзади, насмешливо сузив глаза и растянув рот, Митя вертел в пальцах Костиного соснового человечка. Костя бросился на него:
— Отдай, не ты нашел!
— Что тут делается? — обернулась Тамара Васильевна. — Перестаньте сейчас же, а то вернетесь домой, пока недалеко ушли!
Пришлось перестать. Но Костя не мог успокоиться, его всю дорогу точило и заедало, что вот он нашел такую редкостную ветку, а Митька взял. И не отдаст. Потеряет, а не отдаст. И ведь не нужна она ему! Для Кости — это человечек, а для Мити — просто ветка. Костя любит сам с собой играть в разные воображаемые вещи. Ну, например, это не Костя идет по дороге с пионерским отрядом, а Павел Корчагин шагает с отрядом красногвардейцев! Или что-нибудь в этом роде. А Митя смеется над этим и называет Костю Дон-Кихотом. Так зачем же ему ветка?
Ребята подошли к автобусной остановке. Тамара Васильевна отправилась посмотреть расписание. И тут Костя опять почувствовал укол в ногу и услышал насмешливый Митин голос:
— Голы ноги не казать, голы ноги не казать!
Костя резко повернулся, сжав кулаки:
— Жулик ты! Своровал мою ветку!
— А ты Лидкин угодник! — звонко и отчетливо ответил Митька.
Костя задохнулся, ему стало жарко. Нет, этого простить нельзя! Кончена дружба!
В автобусе он всю дорогу мучился. Посмотрит на Митю: «Кончена дружба! Неужели так уж совсем кончена?» Посмотрит на Лиду: «Нет, этого простить нельзя! Кончена!» Но когда ребята вышли из автобуса, Костя забыл про все — про ссору, про Лиду, про Митю. На перекрестке двух дорог, блестя на солнце свежей краской, стоял полосатый столб. Полоски были косые, зеленые и красные.
