Большевики по Чемберлену - [57]

— Скорей, ребята, к пароходу! Надо уходить, пока никто не подозревает здесь нашего присутствия. На пароходе я сговорился с матросами.

Байдарки усилили ход, поддаваясь движению весел Граудин крепко держал в руках портфель, поглядывал, как Малабут и Иляш приводят в чувство француза и мерял глазами расстояние до парохода.

— Фашисты не поймут, — говорил он, что произошло. — Они будут думать, что случайно погиб и их агент. Пускай! Мы им преподнесем пилюлю. Но еще нужно в Бомбее повидать Пройду и Джона Хейтона. В наших руках судьба революции. Превосходно…

Силы собираются

Перед открытием очередной сессии Всеиндийского национального собрания атмосфера в стране стала заметно накаляться.

С местными законодательными собраниями правительство не церемонилось. Собрание Бенгалии за требование сокращения расходов на полицию было распущено. Большинство депутатов Центральных Провинций за призыв к всеобщему бойкоту английских учреждений арестовано. Фашистские организации «морд», содержимых на счет правительства и английских банков, наглели с каждым днем. Население готовилось к всеобщему восстанию. Распространились слухи о том, что для его подавления английское правительство высылает эскадру и вооружает фашистов.

В такой обстановке решающее слово в политической жизни стало принадлежать руководителям национального движения. Но известнейшие националисты пока своих карт не раскрывали и симпатиями масс начали овладевать коммунисты Индии.

Пройда в это время еще находился в Бенаресе, продолжая выжидать развития событий и работать под видом шлифовальщика.

Однажды возле его палатки остановились, испытующе всматриваясь в его лицо, двое молодых людей.

Пройда поднял на посетителей глаза и сейчас же узнал в остановившихся туземцах Арабенду Гош и его приятеля Ашутоша, около месяца назад отправившихся в путешествие с беженцами из Майенвили.

Пройда внимательным взглядом пробежал улицу, перевел затем глаза на товарищей и кивком головы предложил им сесть в палатке на пол. Вместе с тем он, насколько это допускала предосторожность, опустил пологи палатки.

Арабенда и Ашутош удовлетворенно пожали руку мнимому парсису и встретились с ним многозначительным взглядом.

— Ну, товарищи, — предупредил расспросы и недомолвки Пройда, — я, как видите, расположился прямо на глазах у сотен сыщиков и знаю каждое их движение… Если кто-нибудь из вас или ваших единомышленников считает, что я, организуя против империалистов бедноту и подготовляя возмущение, навлекаю на индийский народ бедствие и поэтому должен быть сметен с лица земли, как безумец-демагог или авантюрист, то ему стоит только взять несколько полицейских, чтобы вместе с этой палаткой меня навсегда уничтожить. Но мне кажется, что вы сами уже думаете теперь так же, как я. Говорите же, что вы решили теперь делать с собой.

Арабенда потер перед своим лицом ладонями рук и вместо ответа сообщил:

— Мы с Ашутошем были в Москве, товарищ русский. Мы хотели узнать, не мечтают ли большевики, сначала приходя к нам под видом друзей, делать затем завоевания везде, где народ о них ничего не знает. Может быть, вы с плохими целями приехали? Но мы увидели в Москве не только знакомых индусов, но и монголов, и арабов, и даже негров из Африки, и все они могут сказать, что большевики всюду несут с собой угнетенным только освобождение. Мы еще расспросили, как большевики поступали в Китае, и решили, что вам во всем можно до конца верить…

— A-а! Так… — Пройда удовлетворенно кивнул головой.

— Мы, — продолжал Арабенда, — тогда решили узнать, почему у вас такое отличие от других государств и мы узнали вашу Советскую власть… Мы решили, что только такой власти будем вместе с коммунистами добиваться и у нас в Индии. То же, что вы помогаете нам, только приблизит ее осуществление. Мы теперь должны обождать в Бомбее Тарканатра; мы сообщили ему о том, что происходит в Индии, и он решил немедленно ехать сюда. Скоро бедноте нужны будут настоящие большевики-руководители. Пока же мы с Ашутошем разыщем знакомых студентов и будем работать в Бомбейской организации.

— Но вы не должны рвать с националистами! — возразил Пройда. — Пока пролетарская партия еще малочисленна, очень много значит, как поведут себя националисты.

— Мы думали и об этом, — сказал Арабенда.

— Да… Что же вы решили сделать?

— Мы используем пока все наши связи для того, чтобы толкнуть националистов на более решительные действия. Они уже намереваются куда-нибудь перенести из Дели заседания национального собрания, так как там депутаты не чувствуют опоры в массах. От моего одного отца будет почти зависеть, остановятся руководители на Бенаресе, или изберут Бомбей. Так как мы в Москве кое-чему научились, то мы, конечно, натолкнем отца на решение в пользу Бомбея. Там пролетариат, здесь же организовывается контрреволюция. Смотрите!

Арабенда кивнул головой на улицу.

Пройда увидел движение поезда какого-то индусского князька.

Восточная толпа рыночных масс, двигавшаяся мимо палатки и лавок, пестревшая, галдевшая, торговавшаяся, колыхавшаяся при пропуске тонг, повозок и прохождении священных коров и священных жрецов, расступилась, давая дорогу пятерке слонов с носилками и челядью какого-то раджи.