Больше света белого - [11]

- Догадался, кузнец, кто я такой?- спрашивает черт.

- Догадался,- отвечает ему кузнец.

- Ну, вот то-то же,- говорит ему черт.- Богу молися, да и дьявола не гневи...

- Бабушка, а наш дедушка Андрей гневил дьявола?- спросил Саша.

- Дедушка-то?  Андрей?- он бога гневил кажный день,.. а бывало, что иногда и черта серживал же,- задумчиво произнесла старуха.

Шныра Пашка услыхав, что бабушка рассказывает сказку, сразу закончил плакать, пришел с дивана и, перебравшись через живот старухи, уселся на подушку вместе с братом. Братья дрались в день по несколько раз и придавали своим дракам очень мало значения. Теперь они совершенно мирно, устроившись возле старухи, повернули к ней свои лопоухие головы и с огромным вниманием слушали, что она говорит.

Когда старуха замолчала, Пашка наклонился к ее уху и звонким голосом, шепелявя, попросил: Бабушка, а исе  одну.

Старуха поглядела на него, подумала и стала рассказывать: Как-то раз посеял мужик репу. Репа у него начала расти плохая, чахлая очень. Ну, мужик рассердился на репу, да возьми и выругайся: "А, лешай тебя забери!" Сказал, да и забыл. А только видит он, что такое?  Репа его стала быстро расти, ядреная такая выправилась - мужик на нее и нарадоваться не может. Настало время снять урожай. Пришел мужик, начал рвать репу, а из лесу к нему выходит леший и говорит: "Стой, мужик, ведь эта репа - моя".

- Как твоя?- спрашивает мужик.

- А ведь ты мне ее сам отдал, я все лето воду носил, репу поливал и теперь ее себе заберу.

Но мужик бойкий вот такой тоже был, заершился... Ну, они и поспорили: кто на другой день приведет на поле диковеннее зверя - того и репа. Мужик весь вечер сидит у себя дома такой весь смурной, а жена его спрашивает: "Что случилось?" - Так вот, отвечает, и так...

- Не горюй,- его успокаивает жена.- Что-нибудь придумаем...

Пришел наутро мужик в поле, глядит: леший ведет из лесу медведя.

- Ну что это за невидаль такая - медведь?- говорит мужик.

- А твой-то зверь где?- спросил леший.

- А мой - вот он идет...

А это баба его, голышом, на четвереньках идет пятками вперед, косы распустила, свесила волосы до земли - словно хвост.

Леший на нее посмотрел, говорит: Ну, отродясь такого чудного зверя не видывал: рот вдоль рожи, один глаз на лбу, да и тот выгнил... Выиграл ты у меня, мужик - забирай, твоя репа...

Ольга, услыхав на кухне, что рассказывает старуха, быстро пришла в комнату и закричала:

- Ты что, бабушка, детям говоришь?!  Ты совсем, что ли уже?- и сгоняя мальчишек с подушки, крикнула им: А ну-ка брысь отсюда: расселись!

Пашка шустро пополз на корячках по постели, перелез через спинку кровати в ногах у старухи и убежал на диван; михряк Сашка медленно лез за ним следом и думал, что как все непонятно: тетя Оля ругает бабушку, которая ее старше; дедушка Андрей отчего-то вдруг предпочел сделаться совсем стареньким и умереть, хотя он - кузнец, значит, запросто сумел бы себя перековать в молодца и теперь бы мог приплясывать здесь в комнате и крутить пальцем усы...

Старушка глядела на толстую Ольгу, виновато улыбалась и думала:

- Охо-хо, уже не знаешь, что и сказать. Все - не по ним. Не ладно сказала, к слову придрались... а сами-то как живут... срамно смотреть - не работают... По телевизору-то: бабы голые с мужиками обнимаются - так это им ничаго, не отходят от телевизора; а я одно только слово и сказала: "голая"а она на меня накинулась.

Старуха начала думать: грех это, или не грех - то, что она сказала слово "голая"?  Потом, незаметно для себя, стала уже думать о том, как хитры бывают иногда бабы и каким неожиданным способом им приходится иной раз выручать мужиков - а те этого нисколько не ценят и все свою водку пьют, пьют... Тут она опять вспомнила, что на том свете с нее наверняка взыщут, почему половина внуков ее и все правнуки - некрещеные, и что это, в самом деле, ее большой грех - и она очнулась от начавшего к ней подступать было сна, широко открыла оживившиеся глаза и громко позвала:

- Ольга, иди сюда, сядь, послушай, что я тебе расскажу!

- Ну, чего тебе?- недовольно спросила Ольга, но все же, подошла к ней, тяжело ступая по полу толстыми ногами и осела на стул: Ольга была добродушная, очень отходчивая женщина.

- Как-то в деревне Фрося мне сказывала: в тридцатые чи годы еще, когда они с мужем еще только недавно поженились - лет пять, может, прошло - к ней как-то приходит ее свекровь, с внучкем поводиться. Посадила его себе на ногу и подметывает, подметывает его на ноге, а сама что-то напевает. Фрося-то мне говорит: Слышу, напевает как-то чудно. Я прислушалась. А она поет: "Выблядок, выблядок...", да опять: "Выблядок, выблядок..." Таково,- говорит Фрося,- обидно мне сделалось... Я у ей и спрашиваю, у свекрови-то: "Вы что это такое поете, мама?  это же ведь внук ваш. Вы же знаете, что мы с мужем расписаны - так какой же он выблядок?" А она отвечает: "Мало ли что вы расписаны, а вы не венчаны - так значит он выблядок." Вот так.

- Ну, бабушка!- широко разинув большой рот, рассмеялась толстая Ольга.Ну, скажет, ну скажет...

- А ведь вы-то не крещенные даже - значит, вам с мужем и венчаться нельзя,- вкрадчиво подсказала ей Полина Игнатьевна.