Больше не приходи - [30]
Она вынесла красивый томик.
— Рéмбо, — прочитал он.
— Рембó, — улыбнулась она.
Он полистал книгу. Стихи! Он не любил стихов. Зато это явно то, что читает она сама. Любопытно. Была еще такая, он запомнил — Монтень, «Опыты». Это он тоже потом, при случае, прочтет.
Она поднялась на одну ступеньку. Он сделал шаг за ней. Она полуобернулась. Грустное лицо. Заплаканные глаза отливают тусклым перламутром. Ненакрашенные губы. Есть морщинки. Он умрет сегодня — легко, без сожалений. Или никогда не вернется к прежнему, туда, где теперь только клочья. Другая жизнь, неведомая, дикая! В разбойники, в Тарзаны, в Робинзоны. Она решит, куда. Она уже видит, какое у него по-собачьи преданное лицо. Еще слаще, что плакала она из-за другого, а сегодня сомнет и его жизнь. Он и не знал, что так бывает. Оказывается, он ничего не знал.
“Что за ерунда! Столько всего нагорожено, а получается пшик. Престарелая старая дева перебила мешочком с песком кучу здоровенных мужиков, включая этого атлетического лорда. Не то что вранье, это пусть, а и не забавно совсем!”
Самоваров попытался закрыть детектив, но он, растрепанный, не закрывался, торчал пухлым веером, несчастный pocket-book. Теперь уж точно пора спать. Должно быть, не меньше двенадцати. Самоваров, прежде чем задвинуть засов, привычно оглядел большой Дом. Тот всегда ночью был черным, глухим, невидимым, сегодня же весь светился тусклыми окошками. В “прiемной” не гасили ламп, в мастерской и вовсе иллюминация. Правда, Кузнецов в последние дни что-то писал ночное, но все равно так поздно обычно не засиживался — слишком ценил и любил дневной свет, который один рождает настоящий цвет.
“Гости сегодня беспокойные, — с неудовольствием подумал Николай. — Хоть бы завтра убрались, хоть бы дождь их распугал”
Ему послышались в темноте шаги — здешнюю тишину он знал, посторонний шум вычленял легко, хотя шаги были тихие, осторожные. Он почему-то вспомнил просьбу Слепцова, схватил фонарик, потыкал лучом темноту.
— Кто здесь?
Где были шаги, он тоже угадал и попал верно: среди двора стоял, морщась от фонарного слепящего кружка, один из беспокойных гостей — высокий худой студент-художник, совершенно вымокший. Кажется, его зовут Валериком, он приехал с хорошенькой девчонкой, которая вьет из него веревки… Валерик дрожал от холода, на носу висела капля.
— Ты что, с ума сошел? Иди сейчас же в дом, простынешь! — зашумел на него Николай.
— Я туда не пойду. Не могу, — студент говорил тихим сырым голосом и пытался сдвинуть мокрые брови.
“Что за страсти-мордасти! Рехнулись они все, что ли? — с досадой думал Николай, глядя на мокрого Валерика. — Еще воспаление схватит, хлипкий уж чересчур… В Дом он, такой отчаянный, точно не пойдет.“
— Послушай, ты можешь заболеть, — начал толковать Самоваров студенту, как ребенку или слабоумному. — Дождь холодный. Ну, что ты тут делаешь? Глупо это. Стоп, а ко мне пойдешь?
Студент утвердительно мотнул головой.
Они вошли в сарайчик. Самоваров заставил Валерика раздеться, закутал в лоскутное одеяло и почти силой влил в него рюмку коньяку из запыленной бутылки. Валерик крупно трясся под одеялом, его глаза бессильно слезились.
— Что, худо? — спросил Николай.
— Нет, мне сейчас лучше. Я хотел идти на станцию и заблудился. А может, и верно шел, но только ночью ничего не узнать. Такой дождь. Решил вернуться. Хорошо, что в доме окна светятся до сих пор, а то не нашел бы дорогу. Завтра уеду.
— А этюды? Ты ж на этюды приехал? Когда дождь, тут как раз такая красота! Расхотелось?
— Расхотелось.
— Надо же. А я гляжу: Кузнецов вас в мастерскую позвал поработать. Он редко это делает. И после этого — расхотелось?
— Меня он больше не зовет.
— Ее, значит, зовет? Ну, и ничего. Завтра позовет тебя. Он мужик простой. Раз сюда, в Афонино, пригласил, значит, что-то в тебе увидел. Так что не робей.
Валерик высморкался, и уже спокойнее спросил:
— А вы давно его знаете?
— Дай подумать. Четвертый год. По мебельной части, конечно. Кое-что в городе для него делал, и здесь уже третий раз. Не могу сказать, что подружились мы с ним, но ладим неплохо. И работа мне нравится. Весь этот кич — здорово придумано. Такой коллекции, кажется, в стране нет больше ни у кого.
— С ним легко ладить?
— Кому как. Не будешь выделываться, корчить из себя невесть что — поладишь. Он настоящий. Конечно, грешник, конечно, забалован малость, но талант, и за это многое ему простится.
— Он — гений! — привычно взвизгнул Валерик.
— Ну, вот, тем более! Он большой, он динозавр, и сколько вокруг него всякой мелюзги кружится-кормится. Крупноват он. Крупноват. Динозавры-то плохо кончили, помнишь?
— Помню… А скажите… — Валерик замялся, не решаясь спросить. Самоваров догадался сам:
— Девчонки? Девчонок он любит. Но не обижает. Не бойся. Не обижает — или они сами не обижаются, что, наверное, одно и то же. И ты не обижайся, раз сам говоришь — гений, гений. Ну, что, полегчало, может, еще коньяку налить?
— Нет, спасибо. Я спать буду.
Валерик так стиснул веки, что даже не заметил, как Самоваров загасил лампу. Валерику нужно было во что бы то ни стало заспать, забыть, изгнать из памяти то, что он видел, когда перепуганный выбрался из мокрых кустов после своего неудачного побега и тупо бродил вокруг Дома. А видел он, как по внешней лестнице из мастерской спускалась Настя. Один огонек освещал ее сверху, из двери, другой — сбоку, из маленького, невесть зачем прорубленного здесь окошечка. Настя не бежала, как утром, а как-то деревянно ступала, держась одной рукой за перила, а другой за стену. Лица не было видно из-под растрепанных волос. Ее коленки тряслись, а “молния” на джинсах расстегнута. Она наощупь нашла дверь в “прiемную” и скользнула в приоткрывшуюся щель. Валерик остался под дождем. Зачем это произошло именно с ним? Зачем он это видел — главное, эти жалкие трясущиеся коленки и расстегнутые брюки? Зачем?
На даче богача Еськова бурно отмечали католическое Рождество. Внезапно веселье было прервано резким женским воплем. В спальне горничная обнаружила мертвого хозяина с огнестрельной раной. Основания убить его были у многих. Следователь, по прозвищу Железный Стас, опрашивает всех присутствующих и внезапно среди мастеров, украшавших хоромы Еськова, встречает старого друга, Николая Самоварова. Вместе они безошибочно вычисляют убийцу…
Несостоявшийся программист Илья частенько чувствовал себя неуязвимым зрителем, меняющим картинки на мониторе. Наблюдать за окружающими со стороны было ужасно забавно, особенно за обитателями соседнего дома. Он, подобно нордическому замку из любимой Илюхиной компьютерной игры, кишел нечистью и привлекал молодого авантюриста не меньше, чем легкомысленная красавица Ксюша. Неожиданно Илья оказался втянут в поединок с роковыми страстями, в котором только в награду за подвиги рыцари получают принцесс, даже тех, которые этому и не рады.
Костя Гладышев с удовольствием откликнулся на предложение бывшего одноклассника посторожить дачу в живописном Копытином Логе. Костя собирался в тишине и покое поработать над новой книгой под названием "Амулет вечности", продолжением романа "Коготь тьмы", высокомерно отвергнутым ответственным редактором литературного альманаха "Нетские увалы". Однако "тихое" местечко оказалось крайне беспокойным. Убийства и охота за украденным золотом оказались отнюдь не самым страшным, что творилось в округе…
А ведь начиналось всё вполне благополучно… Николаю Самоварову почти удалось выменять отличный самовар для своей коллекции, но тут его владелец неожиданно умирает — на первый взгляд, по естественной причине. Пришлось договариваться с наследником. Тот, известнейшая в городе личность, оказывается весьма загадочным человеком, и чем больше Самоваров узнаёт о его странной жизни и жизни других странных людей, вращающихся вокруг него, тем больше возникает вопросов…
В провинциальном городке снимается сериал. Неожиданно на съемочной площадке обнаруживают труп неизвестного, и бесследно исчезает режиссер местечковой телевизионной саги. Милиция бодро принимается за дело. И быстро обнаруживает криминальные следы: нелегальную торговлю наркотиками, бандитские разборки, левые фирмы, неуплату налогов. Но все это совершенно не объясняет, куда делся режиссер. Для того чтобы разобраться в запутанных отношениях людей искусства, нужен человек с гибким и нестандартным мышлением, и такой человек в городе есть.
Вика Царёва считала, что всё у неё в полном порядке. Хорошая работа, прекрасная семья, любящий муж. Пока случайно не обнаружила, что любящий муж любит, по всей видимости, не её, а совсем другую женщину. Вика сначала не хотела верить в худшее. Может быть, её благоверный действительно по ночам проводит инвентаризацию на складе в компании столь же ревностно трудолюбивой сослуживицы? Вечерняя слежка закончилась для Вики тем, что она стала свидетельницей не только мужниной измены, но и заказного убийства. Милиция и преступники пытаются найти незадачливую сыщицу с одинаковым рвением, хотя и с разными целями.
«Это просто черная полоса, которая быстро закончится!» – так рассуждала Анастасия Хохлова, владелица дизайнерской фирмы «Агафон». Ну, пара заказов сорвалась, ну, престиж фирмы немного упал... Но когда две последние разработки уплыли «налево», муж Дмитрий внезапно ушел из дома, потребовав развода, а затем попал в больницу с тяжелым отравлением, Анастасия наконец догадалась нанять частного детектива Татьяну Иванову. Татьяна берется за дело, и очень скоро ей становится ясно одно: никакие это не совпадения! Кто-то планомерно и целенаправленно сживает семью и фирму Хохловых со света.
Согласно старинной легенде казацкий атаман Степан Разин владел чудесным вырезанным из слоновой кости городом с восьмиугольным храмом на холме. Этот артефакт делал атамана абсолютно неуязвимым. После гибели Разина он достался его потомкам и много лет передавался по наследству… Профессор Сперанский мечтает увидеть маленький прекрасный город, но не в силах отправиться на его поиски, так как стар и тяжело болен. Поэтому перед смертью он рассказывает об артефакте своей ученице Вете, которой и предстоит решить, хочет ли она впустить в свою жизнь увлекательное и опасное приключение…
Пластический хирург Венсан Журавлев творит чудеса — создает женщинам новые прекрасные лица. И он так добр, что готов бесплатно сделать операцию безумной доярке, которая, страстно влюбившись, решила омолодиться. Но почему же тогда именно его подозревают в убийстве другого врача? И в чем провинилась Галя — дама сердца Венсана? В том, что пыталась женить на себе красавца-хирурга? Всего через день после первого убийства ее нашли мертвой… Все это и собралась выяснить Фрида. Ведь ее, талантливую актрису, наняла Галя, чтобы… хитроумным способом заполучить в мужья своего ненаглядного.
Гибнет в огне старая женщина, незадолго перед тем продавшая свою землю подставной фирме. Квиллер пытается найти концы, а Коко слушает птиц, поёт для них и между делом подбрасывает хозяину подсказки…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Меня нанял покойник», — такой вывод сделала частный детектив Татьяна Иванова, прочитав письмо, подброшенное под дверь. Действительно, предприниматель Эрнст Губер был уже мертв, когда его адвокат сообщил ей некоторые дополнительные детали будущего дела и условия получения гонорара. Первые шаги расследования привели Татьяну к странному выводу: орудием убийства стало обычное рабочее кресло, заряженное смертельной дозой радиации. Итак, кресло — исполнитель убийства. Кто же заказчик?
Директор музея Ольга Тюменцева в панике: внезапно обнаружилось, что несколько картин, которые она так удачно сосватала местному банкиру и коллекционеру Галашину, – подделка. Галашин, как назло, похвастался своей коллекцией перед знаменитым экспертом Козловым, а его приезд ожидался со дня на день. Самоваров, бывший опер, а ныне музейный реставратор, утешать начальницу несбыточными надеждами не стал. С присущей ему прямотой Николай заявил, что спасти положение может только невероятное стечение обстоятельств…
Коля Самоваров, ныне реставратор музейной мебели, в душе так и остался сыскарем, хотя давно не работает в милиции. Поэтому версия об убийстве музейного сантехника показалась ему хоть и удобной, но неубедительной. Для следователя всё было просто и ясно: сантехник отмечал получку с другом, собутыльники чего-то не поделили, ссора закончилась ударом по голове… Найти, с кем покойный пил перед смертью, — и все дела! Но дотошного Колю Самоварова эта гипотеза не удовлетворяла, поэтому он предпринял собственное расследование, изрядно взбаламутив тихие омуты музейного закулисья…
Провинциальный театр выразил желание запказать набор стульев для спектакля "Отелло", и Николай Самоваров, приработка ради, отправился в захолустный Ушуйск. И почти сразу пожалел об этом. В театре бушевали страсти; зависть и неудовлетворённое честолюбие подогревались артистическим темпераментом, любовные треугольники накладывались на любовные пятиугольники… Когда одна из главных участниц театральных интриг была найдена задушенной, обстоятельства сложились так, что Самоварову, бывшему милиционеру, а ныне скромному ремесленнику, пришлось стать детективом поневоле.