Больше, чем враги - [90]

– Отчего же? – я постаралась придать лицу заинтересованно выражение. – Наоборот, мне очень интересно. Мне всегда было любопытно, что такой умный мужчина, как вы, в ней нашел.

– Деньги и возможности. Если бы не женитьба, мне пришлось бы гнить в глуши. Знаете, как это унизительно – самому стирать белье и чистить обувь? Да откуда бы? У вас-то все было с самого рождения. Просто так, безо всяких усилий. А мне пришлось самому пробивать себе путь наверх, цепляться за любую возможность. Ракель показалась мне неплохой партией. Миловидная, покладистая, влюбленная и обеспеченная – чего еще желать? Но глупая курица оказалась не в состоянии соответствовать своему высокому статусу. Ведет себя, словно деревенщина. Одно это увлечение новомодными паскудными книжонками чего стоит!

Я усмехнулась.

– У господина Гюнтера много поклонниц.

– Отвратительно! – Фойль вышел из себя. – Редкостная мерзость! От вашей семейки одни неприятности. Думаете, я не знаю, что этот Непревзойденный – ваш дядя? Вот кому не мешало бы устроить несчастный случай.

Мысли Фойля вновь приняли нежелательное для меня направление. Он отошел в угол и принялся рыться там в груде вещей непонятного назначения. Я с ужасом увидела, как он вытащил длинную тонкую, но прочную на вид веревку. Несколько раз Фойль подергал ее, проверяя, а потом удовлетворенно вздохнул. Неужели решил повесить меня? Горло перехватило столь сильным спазмом, что я несколько жутких мгновений не могла вдохнуть воздух и всерьез успела испугаться, что вот-вот задохнусь.

– Марк не поверит в мое самоубийство, – прохрипела я, когда мне наконец удалось сделать пару вдохов и выдохов.

Дышала я сипло, натужно, а мой слабый хриплый голос показался мне чужим. Фойль повернулся ко мне и улыбнулся. Это была не привычная добродушная слегка глуповатая улыбка, что я так часто видела на его лице. О нет, на сей раз она больше походила на гримасу, от которой я похолодела и сжалась.

– Очень надеюсь, что господина Грена разобьет удар после известия о гибели его невесты. Столь сильный, что даже маги-лекари не сразу помогут ему восстановиться. А я, как и положено доброму другу, буду часто навещать его.

Я вспомнила рассказ Марка о том, что яд в бокале и едкое вещество в посылке не было известно королевской службе безопасности. Как слепа я была! Разве у кого-то из моих знакомых имелась возможность заполучить столь редкие отравы? А Фойль часто имел дело с иностранными дипломатами, вот и нашел среди них нечистого на руку жадного мерзавца, согласившегося продать ему новые разработки. Вполне вероятно, что министр получил их в обмен на какие-нибудь секретные сведения о нашем королевстве. Вот мерзавец!

– А как же мой охранник? Что вы сделали с ним? – в панике спросила я.

Приближающийся Фойль со злобным оскалом на лице и горящими глазами вызывал такой ужас, что я готова была спрашивать о чем угодно – даже о погоде – лишь бы оттянуть жуткий миг. В глубине души крепла уверенность, что моего охранника нет в живых и что на помощь мне рассчитывать не приходится. Руки задрожали, и я крепко сцепила их на коленях, чтобы не радовать убийцу своим страхом.

– Охранник? Думаю, он умер, – подтвердил Фойль мои мысли. – Надо же было избавиться от него. Возможно, его смерть вызовет вопросы. Но я не переживаю по этому поводу. Мало ли, захотел какой-нибудь непорядочный тип ограбить приличного господина, вот и стукнул того по голове. И перестарался, бывает. В любом случае, меня связать со смертью этого несчастного никому не придет в голову. А теперь лучше не сопротивляйтесь, госпожа Торн – тогда не будет больно. Во всяком случае, я так думаю – мне-то умирать не приходилось.

Мысленно проклиная неведомое зелье и антимагические браслеты, я собрала все силы и отчаянно вцепилась ногтями в омерзительно скалившуюся физиономию убийцы. Я вложила в рывок всю свою ненависть, собравшуюся за долгие месяцы отчаяния и страха. Перед глазами проносились видения прошлого: расколотый тяжелый светильник, упавший совсем рядом со мной и порезавший мне кожу брызнувшим во все стороны стеклянным крошевом; жуткие мгновения, когда я едва не покатилась кубарем с лестницы, в последний миг ухватившись за перила; натужно хрипящий в предсмертных судорогах конь; неправдоподобно алые капли крови, падающие с острого лезвия; крики Мышки под плетью Лютого; смрадное дыхание Андерса… Если бы у меня оставалось хоть немного больше сил, я смогла бы в тот момент убить Фойля собственными руками. Увы, но я оказалась слишком слаба. Все, на что меня хватило – расцарапать министру щеки до крови.

Грязно выругавшись, Фойль отбросил меня к стене. Взмах – и мою щеку обожгло болью. Голова дернулась, в ушах зазвенело. А в следующее мгновение министр оказался пригвожден к стене неведомой силой.

– Я тебя уничтожу, – раздался ледяной голос Марка. – Сотру в порошок.

– Конечно, – осклабился Фойль, – хорошо быть королевским магом. С любым противником можно разделаться, не замарав рук.

В странном отупении я увидела метнувшуюся к стене темную тень, а затем по комнате, рыча и ругаясь, покатился клубок тел. Фойль бросился сопернику под ноги, в результате чего Марк не устоял и упал на пол, но намерения разделаться с убийцей не утратил. Мне тяжело было разобрать, кто побеждает в столь неблагородной потасовке, но я надеялась на силу и молодость Марка.