Больше, чем враги - [86]

– Гюнтер – это, если хотите, символ мужественности, – продолжал дядюшка, а слушательницы согласно кивали. – И именно такого спутника заслуживает каждая настоящая женщина.

Здесь его речь была прервана оглушительными овациями. Очевидно, каждая поклонница Гюнтера мнила себе той самой настоящей женщиной, что заслуживает любви столь необыкновенного мужчины. Я начала понимать, отчего в каждой книге героини стремительно меняются, будто стеклышки в калейдоскопе – на каждую настоящую женщину подлинного символа мужественности не напасешься. Но дядюшка-то каков – так ловко ушел от ответа! Тут я вспомнила, что именно дядюшка называл в своих произведениях этим самым символом, и хихикнула.

Фифа, быстро-быстро строчившая что-то в блокноте, вновь подняла голову.

– И еще вопрос, – азартно выкрикнула она. – Разумеется, читательницы желают приоткрыть завесу тайны над личной жизнью своего кумира.

– В данный момент у меня нет постоянной спутницы, – скромно произнес Вильгельм.

По залу прокатился дружный вздох, глаза многих дам зажглись охотничьим азартом. Мне стало жаль бедолаг – я упорно не верила, что у кого-либо из них имелись шансы понравиться дядюшке. Сюжеты своих книг он явно черпал не из жизненного опыта. Хотя, пожалуй, Лоретта могла бы попытать счастья. Вильгельм точно не отказался бы породниться с самим королем. Я нашла взглядом королевскую родственницу. Как и ожидалось, Лоретта сидела на почетном месте рядом с Магдой. Щеки старой девы раскраснелись, грудь, сильно приподнятая корсетом, покрылась испариной.

Рядом с кафедрой словно из ниоткуда возник неприметный худощавый мужчина средних лет в темном костюме.

– Перерыв! – громко объявил он. – Гению требуется отдых! А во второй части нашего прекрасного вечера вы услышите отрывки из нового романа в исполнении самого Гюнтера!

Фифа завертела головой по сторонам, увидела, что я смирно сижу за своим столиком, и на лице ее появилось хищное выражение. Я поняла, что мне срочно необходимо спрятаться, а в идеале – сбежать из Клуба. Побег спас бы меня и от интервью, и от очередной истории о жертвах страсти.

Пользуясь тем, что во время перерыва гости вечера могли покидать свои места и общаться, я начала продвигаться в сторону выхода. Увы, мне не повезло. Магда перехватила меня почти у двери.

– Тебе понравилось? – взволнованно спросила она. – По-моему, пока все идет успешно. Вот только эта деревенщина опять не смогла промолчать.

Последняя фраза, надо полагать, относилась к жене министра.

– Не переживай, – успокоила ее я. – Тебе все удалось. Во всяком случае, Вильгельм выглядел довольным.

Кузина просияла.

– А ты оценила идею с книгами? Это я придумала. Моя заместительница предлагала разложить их еще до прихода гостей.

Признаться, идея неизвестной заместительницы мне нравилась больше, ведь тогда я смогла бы рассмотреть иллюстрации без опаски показаться невежливой. А так то и дело приходилось отрываться от картинок и поднимать глаза на отвечающего на вопросы дядюшку. Но от необходимости давать оценку задумке Магды меня избавила незаметно подкравшаяся к нам Фифа.

– Госпожа Торн! – радостно воскликнула она. – Вот так сюрприз! Вы тоже являетесь поклонницей Гюнтера?

– Несомненно, – саркастически ответила я, мрачно представляя заголовки завтрашних статей.

– Вам понравилась презентация?

Магда подняла на меня умоляющий взгляд выпрашивающей вкусную косточку собаки.

– Очень, – покривила я душой. – Все прошло великолепно.

– Госпожа Торн, вы поделитесь с нашими читателями впечатлениями от книги?

– Как я могу составить впечатление о книге, если я ее еще не читала? – удивилась я. – Вот иллюстрации мне понравились.

Фифа захихикала.

– О, поверьте мне, на непрочитанную книгу даже рецензию написать можно. И хвалебную, и разгромную. Но я спрашивала о первом томе, госпожа Торн.

– Полагаю, что ваши читатели давно уже сами с ним ознакомились, – сухо заметила я.

– Вы скоро выходите замуж. Скажите, роман о Гюнтере может каким-либо образом пригодиться в семейной жизни?

– Разве чтобы стукнуть им супруга в пылу ссоры, – брякнула я.

Назойливость госпожи Правдолюбки изрядно раздражала меня, и я даже пожалела, что оставила свой подарочный экземпляр дядюшкиного творения на столике. Журналистка, даже не подозревая, что могла на себе испытать мою рекомендацию по нецелевому использованию шедевра, делала пометки в блокноте.

Магда что-то возмущенно пискнула, недовольная столь непочтительным отношением к книге Вильгельма.

– Как ваш жених отнесся к тому, что вы решили посетить данное мероприятие? – задала неожиданный вопрос Фифа.

– Равнодушно. Он не является поклонником литературы подобного рода.

– Понятно, – пробормотала Фифа и что-то черкнула в блокноте.

– Госпожа Правдолюбка! – супруга министра, недовольная тем, что на нее никто не обращает внимания, сама решила присоединиться к нашей маленькой компании.

Фифа несколько раз перевела взгляд с меня на госпожу Фойль, не в силах решить, кого же из нас пытать вопросами. Я пришла ей на помощь.

– Прошу меня извинить, мне надо… – я сделала неопределенный жест, который можно было трактовать как угодно, и бочком протиснулась мимо Магды к двери.