Больше, чем враги - [44]

– Можно подумать, моим мнением кто-нибудь интересовался, – вспылила я. – Да этот напыщенный индюк уверен, будто я в него влюблена. Собирается снять домик для свиданий и предлагает мне бегать к нему после свадьбы.

– Пусть лучше озаботится приобретением нового земельного участка. На погосте. Пригодится гораздо раньше.

– Думаешь, места в семейном склепе ему не предоставят? – преувеличенно серьезно, будто меня действительно заинтересовала эта тема, спросила я.

– После того, что я с ним сделаю, его останки поместятся в коробочку от его же обручального кольца, – рявкнул Марк. – А уж где ее зароют – мне без разницы, хоть в цветочном горшке.

Я вспомнила сосульку, так некстати упавшую на Андерса, и содрогнулась. А еще обрадовалась, что в столице весна давно уже наступила, следовательно, повторить опыт Марк не сможет. Пусть я и была зла на Лилиану, но все же настолько недееспособного супруга ей не желала.

– Гарт действительно разорен, – зачастила я в надежде переключить Марка с ревности на расследование. – Лилиану он не просто не любит, а даже презирает, полагает недостойной себя. Если бы не финансовые обстоятельства, он не сделал бы ей предложения.

– Значит, у нее был замечательный повод расправиться с тобой. Она прекрасно понимала, что с каждым годом ее шансы заполучить молодого здорового мужа из верхушки аристократии уменьшаются, а замуж за обремененного многочисленными старческими немочами вдовца ей самой не сильно-то хотелось. А здесь такой удобный случай представился. Всего-то и надо было, что убрать с дороги подругу. Но и самого Гарта тоже сбрасывать со счетов пока рановато.

– Думаю, эти двое, даже если виновны, пока затихнут, – пробормотала я. – От свадьбы Гарт отказываться не намерен. Если бы ты не выдал меня за свою невесту, тогда, возможно, он действовал бы иначе.

– Эту тему мы больше не обсуждаем, – отрезал Марк. – И если я еще хоть раз увижу, что он тянет к тебе свои лапы, то сделаю все, чтобы он пожалел о том дне, когда встретил тебя. И тебе тоже не рекомендую так далеко заходить в попытках добыть информацию. Иначе я отправлюсь расспрашивать Маргариту – догадываешься, каким образом?

Сердце неприятно кольнуло. Представлять себе своего мужчину рядом с Маргаритой я не желала. Я скользнула к Марку, провела ладонью по его щеке.

– Больше никогда. Обещаю.

Магда заявилась в весьма неподходящий момент. Поджав узкие губы, неодобрительно осмотрела мою растрепавшуюся прическу и слегка измятое платье, но придержала свое недовольство. Цепко схватила мою ладонь костлявой рукой и выдавила из себя:

– Как я рада тебя видеть, дорогая кузина.

– Я тоже рада тебе, Магда, – солгала я.

Я была наслышана о том, как после моего ареста Магда запретила всем знакомым упоминать мое имя в своем присутствии, а узнав о доверенности на имя Двина, и вовсе принялась отказываться от нашего родства. Должно быть, супругу Дитера в самое сердце поразило мое нежелание добровольно отдать им свое состояние.

– Пожалуй, я оставлю вас, дамы, – произнес Марк. – Мне надо бы написать несколько писем. Тиа, я буду в кабинете, освободишься – зайдешь ко мне.

И одарив Магду лучезарной улыбкой, вышел из гостиной.

– Я была в твоем доме, – сообщила мне Магда. – Но оказалось, что ты там не живешь. Тиали, твое поведение бросает тень на всю семью. Возможно, ты все-таки переедешь к себе до свадьбы?

И останусь в одиночестве в огромном особняке, где так легко будет устроить очередное покушение, на сей раз успешное. А слуги… Из них я могла доверять лишь тем, кто служил еще моему отцу. Откуда мне знать, что новой горничной, к примеру, не заплатили за подмешанный к чаю хозяйки яд? Значит, Магда хочет, чтобы я съехала от Марка. Только ли заботой о приличиях объясняются ее слова?

– Марк не желает меня отпускать.

– Тиали, ты ведешь себя просто неприлично. Сначала закатила совершенно безобразный скандал, да еще и набросилась на господина Грена с ножом. Удивляюсь, как он после такого тебя еще терпит. Потом куда-то исчезла без всяких объяснений. Знаешь, какие дикие слухи ходили о тебе? Говорили, будто ты сидишь в тюрьме, словно настоящая преступница. Или – даже не знаю, что хуже – в лечебнице для душевнобольных.

Мне стало смешно. Магда всегда славилась умением закрывать глаза на неприятные ей вещи и упрямо игнорировать факты, но отнести мое заключение к разряду слухов – этого я даже от нее не ожидала. Надо полагать, совсем скоро она примется уверять всех своих приятельниц, что я восстанавливала здоровье где-нибудь на курорте, а не мерзла в лагере. Не удивлюсь, если многие ей поверят. Тем более, что достоверными сведениями о моем местопребывании мало кто обладал.

– Магда, это моя жизнь, и только мне решать, как ею распоряжаться. Рада была повидать тебя. Передавай Дитеру мои пожелания скорейшего выздоровления.

– Погоди. Тиа, я хочу тебя кое о чем попросить.

Я вопросительно посмотрела на нее и с удивлением заметила, что ее бледные впалые щеки окрасились румянцем. Магда кусала губы, будто никак не решаясь сказать мне нечто неприятное.

– Ну же, дорогая кузина. Говори быстрее, меня ждет Марк.

– Мне нужны деньги, – наконец выпалила Магда. – Ты не займешь мне немного? Только так, чтобы Дитер не знал.