Больше, чем ты желаешь - [43]

Брай нахмурилась, но, заметив, что Люк наблюдает за ней, постаралась придать своему лицу равнодушное выражение.

— Боюсь, я не знаю, чего еще вы от меня ожидаете, — вздохнул Люк.

— Вы хотите сказать, что забыли о моем предложении?

— Вовсе нет, — пожал плечами Люк, садясь за стол. — Но я не особенно уверен относительно вас. Мне хотелось бы еще раз это услышать. И на этот раз без алкоголя. Я должен быть уверен, что это именно то, чего вы хотите.

— Что ж, если это доставит вам удовольствие, — пожала плечами Брай после минутного раздумья. Она подошла к столу и встала перед ним. — Я спрашивала: не согласитесь ли вы жениться на мне?

— Тогда мой ответ — да. Да, я женюсь на вас. Может, вы присядете?

— Мне и так хорошо. — Однако, нащупав позади себя подлокотники кресла, она медленно опустилась в него. — Вы понимаете, что это будет легально?

— Догадываюсь. Легально, но не по-настоящему.

— Совершенно верно: легально, но не по-настоящему.

Люк заметил, что она осталась довольна, когда он подчеркнул эту разницу. Она была бы менее довольна, если бы до нее дошло наконец, что он так ничего и не понял.

— Хотите выпить?

— Нет!

Взгляд Люка скользнул по перчаткам, которые Брай оставила на столике у двери. Она пришла сюда прямо с улицы, совсем не ожидая увидеть его здесь. Значит, она хотела поработать над чем-то.

— У вас тут какие-то дела?

— Дела могут подождать.

Люку понравился ее ответ. Брай редко позволяла себе отдохнуть. Она всегда была в движении: то ловила Аполлона, то носилась на нем вдоль берега реки, то работала в поле наравне с рабочими. И вот сейчас она сидит перед ним, неудобно устроившись в кресле и пытаясь что-то выудить из него.

Она была необыкновенно хорошенькой. Колечки блестящих волос цвета меда обрамляли ее лицо словно нимб. Ее кожа была чистой, цвета сливок, губы — розовыми, манящими. У нее были тонкий носик и игривые ямочки на щеках. Длинные ресницы таили в себе какую-то загадку, подчеркивая цвет ее удивительных сапфировых глаз.

Брай расстегнула жакет и распахнула его, позволяя ему увидеть блузку, через которую просвечивала шелковая рубашка. Чувствовалось, что она интуитивно сознает, что он любуется ею и с удовольствием вдыхает исходящий от нее запах свежего сена и легкой дорожной пыли.

— Вы рассматриваете меня? — невинно спросила она.

— Да. Мне кажется, вам давно пора к этому привыкнуть. — Люк заметил, что взгляд ее стал холоднее. — Вам не нравится, когда я говорю вам комплименты?

— Вы просто мне льстите.

— А если нет? Я испытываю удовольствие, глядя на вас, и тут уж ничего не поделаешь. Кстати, неужели вы всерьез думали, что я откажу вам?

— Не знаю, — ответила Брай. С легким вздохом она откинула голову на спинку кресла и стала рассматривать ряды книг над головой Люка. — Я старалась не думать об этом.

— Может, вы хотите взять свое предложение обратно? Вы можете сделать это в любой момент.

— Нет. Вам приходилось передумывать?

— Часто. Но я не изменю своего решения, если вы на самом деле этого хотите. — Он заметил, как она с облегчением вздохнула. — А когда состоится наша свадьба?

— Я думаю, мы поженимся в декабре, когда мама и Оррин вернутся из Чарлстона. Зимние месяцы — сезон приемов, и у моей матери будет достаточно времени сделать все необходимые приготовления. Она будет этому только рада.

— А она не попытается отговорить вас?

Брай задумалась: реакцию ее матери было трудно предсказать.

— Она будет довольна, что я, наконец, выйду замуж, — медленно произнесла она. — Она желает этого с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать, и восемь прошедших лет были для нее долгим ожиданием, но я не уверена, что она положительно отнесется к моему выбору.

— Из-за того, что я янки?

— Не ей бросать в меня камни. Разве вы забыли, что она вышла замуж за Оррина? Скорее, она может возражать из-за того, что у вас нет денег. Это ее огорчит. К тому же она не особенно обрадуется, когда я сообщу ей, что мы будем жить здесь.

— Разве не Оррин будет недоволен, что мы останемся в «Конкорде»? — удивился Люк.

— Он не захочет, чтобы мы уезжали. Вы ему понравились, и он доверил вам ремонт дома. И хоть Оррин едва меня выносит, он прекрасно знает, что один не справится с хозяйством. Сейчас это будет уже четвертый урожай, от которого мы получили прибыль. У нас дела идут лучше, чем у наших соседей, и Оррин этим весьма кичится.

— Тогда он не будет возражать, что мы станем жить под его крышей, — заключил Люк. — Но он может не одобрить наш брак?

— Его никто не будет спрашивать.

— Это не ответ на вопрос. — Люк не стал говорить, что Оррин относится к Брай как к своей собственности. Он всем предлагает ее, словно она вещь, которая ему принадлежит. Он порочит ее, наговаривает на нее, но она занимает все его мысли. Люк пришел к заключению, что Оррин боится ее и в то же время его к ней тянет. Трудно найти слова, чтобы описать его отношение к падчерице. — А он не попытается воспрепятствовать нашему браку?

Брай задумалась.

— Оррин может быть… мстительным.

— Он собака на сене. Голова

Брай дернулась.

— Что?!

Ее реакция удивила Люка. Он был уверен, что она правильно истолкует поговорку.

— Вы прекрасно знаете, что он вас хочет