Больше чем друзья - [2]

Кейт грустно посмотрела на свои ноги, пошевелив пальцами в босоножках. Дилан был старше всего на два года, но обращался с ней как с ребенком. Что бы она ни делала, это ничего не меняло. Она уже давно перестала надеяться, что однажды он посмотрит в ее глаза и обнаружит, что она – женщина его мечты, но он по крайней мере мог бы заметить, что она выросла.

Честное слово, это так раздражает. Она для него слишком незрелое, взбалмошное и испорченное существо из богатой семьи, которое могло быть только другом. Как же мужчины иногда бывают слепы, когда дело касается женщин.

Кейт вздохнула. После смерти отца Дилан почти не смеялся. Он слишком серьезно ко всему относился и нуждался в ком-то, кто хоть изредка мог его расшевелить. Вот она и взяла на себя эту роль. Если бы только он это понял, ей не пришлось бы доходить до безрассудства, стараясь привлечь его внимание.

Семья О'Рурк была частью ее жизни с тех пор, как она себя помнит. Она всегда восхищалась этими людьми, и Диланом в особенности. Кинан О'Рурк работал семь дней в неделю: пять дней – на лесопилке, два дня – помощником у ее родителей, но он всегда находил время для своих детей. В отличие от ее собственного отца, который родился богатым, никогда не работал и при этом едва ее замечал.

Тем временем Дилан принялся изучать бумаги на столе, всем своим видом показывая, что совершенно забыл о ее присутствии в его кабинете. У Кейт все сжалось внутри. Какой же она была идиоткой, полагая, что он поверит в то, что она – та единственная, и отчаянно полюбит ее.

– Дилан, – настойчиво позвала она.

Он поднял на нее глаза.

– Господи, откуда ты здесь взялась? – подмигнул он с улыбкой.

– Негодяй, – зарычала Кейт, притворяясь рассерженной. Она, конечно же, догадалась, что Дилан не забыл про нее, а просто разыгрывал. Его родители научили его вежливому обхождению.

Он положил бумаги обратно на стол и скрестил руки на груди.

– Ладно, малыш, шутки в сторону. Что тебе нужно? Итак, мы исключили благотворительность, но остается достаточно вариантов.

Кейт прикусила губу и постаралась придать себе невинный вид.

– Разве мне нужен особый повод, чтобы зайти навестить друга?

– Ха! – усмехнулся он. – Ты вспоминаешь о своем лучшем друге, только когда тебе что-то нужно. Хватит тянуть кота за хвост, выкладывай.

– Чтобы ты мог отказаться?

– Да, – рассмеялся Дилан. – То есть нет, я ведь не всегда тебе отказываю. На самом деле я говорю тебе «да» даже чаще, чем следовало бы. Ты просто испорченный ребенок, знаешь ты это?

– Как тебе больше нравится. – Она сморщила нос. Может, у нее и много денег и она испорченная, но она отдала бы последнее пенни, чтобы стать частью семьи Дилана. Они – настоящие, искренние и заботливые. А Дилан – ее лучший друг, хоть он этого и не понимает.

– Озорница?

Сделав глубокий вдох, она закинула голову назад.

– Мое имя Кейт или Катрина. Я уже давно перестала быть Кети-озорницей. – Дилан оставался единственным, кто до сих пор так называл ее, и она, в общем, не возражала, если бы он в самом деле не воспринимал ее как ребенка.

– Не виляй!

Конечно, она тянула время. Ему совсем не понравится то, что она задумала. Но если все преподнести аккуратно, он может согласиться.

– Несколько месяцев назад умерла моя бабушка.

Он кивнул. По его мнению, Джейн Элмира Дуглас была злой ведьмой, но Кейт любила эту старую летучую мышь.

– Да, шесть месяцев тому назад, – уточнил он.

– Совершенно верно.

– И? – мягко подтолкнул он.

– Ну, – замялась она, – а у меня в следующем месяце день рождения.

– Я помню. – Его лоб прорезала морщина. Удивительно, что она заговорила об этом. После того как ее родители забыли про ее шестнадцатилетние, она слишком чувствительно относилась к этой теме.

Она беспокойно пошевелилась в кресле, разглаживая юбку своего белого платья. Он ждал, зная, что рано или поздно, походя вокруг да около, она расскажет ему, в чем дело. В детстве его часто поражало, как она кружила вокруг него, словно яркая изящная бабочка над гусеницей. Теперь же он складывал руки, устраивался в кресле поудобнее и ждал, когда она куда-нибудь приземлится.

– Мой день рождения упоминается в бабушкином завещании. В этом и заключается проблема.

– Понятно. – Хотя пока что ему было ничего не понятно.

– Она оставила мне Дуглас-Хилл с условием, что я выйду замуж до того, как мне исполнится двадцать семь лет. Сейчас мне двадцать шесть, так что у меня не так много времени.

Поместье Дуглас-Хилл возвышалось над Сиэтлом словно мрачный ворон. Самое безобразное строение, когда-либо возводившееся. Дилан был внутри один раз, когда Кейт удалось заманить его на благотворительный вечер в пользу детей-инвалидов. Единственным удовольствием было наблюдать за тем, как она играла с детьми. Она умеет общаться с ними, когда-нибудь у нее наверняка будет собственная большая семья.

– Так тебе исполняется двадцать семь? – спросил он.

Кейт закатила глаза. Дилан был слишком умен, чтобы не догадаться, к чему она клонит.

– Да, мне скоро будет двадцать семь, и бабушка переживала, что я никогда не выйду замуж, поэтому поставила это условие в завещании. Я получу все документы на право собственности, пробыв год замужем. – Кейт от волнения скрестила пальцы, потому что то, что она собиралась сейчас сказать, было неправдой. – Она знала, что я пойду на что угодно, чтобы сохранить дом.