Большая нефть - [18]
— Это тебе на язык типун нужно, и потяжелее! — рассердился Банников на Дору Семеновну.
— А что я такого сказала? — удивилась Дора Семеновна почти натурально. — Что я сказала-то? Да я за Григорьем Санычем хоть на Крайний Север!..
— Вы мне лучше объясните, Дора Семеновна, — сказал Банников, — почему из вашего окна дым валит?
— Ой! — вскрикнула Дора. — Утюг! Я ж костюм на собрание глажу! Утюг забыла!..
Она бросилась бежать, вперевалочку, но очень быстро, к своей двери. Банников проводил ее взглядом.
— Поразительная женщина, — молвил он.
Затем, к моему удивлению, сунул мне, не глядя, руку на прощание и быстро удалился.
Я вернулся к себе, чтобы записать сегодняшние впечатления.
Мне хочется попасть на буровую. Мне кажется, все самое главное происходит именно там, где все сейчас ждут первую нефть.
О своем возможном снятии с должности Буров старался не думать. Это все равно что бояться урагана или другого стихийного бедствия. Подготовиться следует — но бывают обстоятельства, в которых не устоять. Все случается. Вот когда нагрянет — тогда и будем беспокоиться.
А сейчас Григория Александровича волновали совершенно другие вещи.
Он вихрем ворвался в управление, хлопнул дверью, простучал сапогами по коридору, хлопнул второй дверью и остановился перед столами, составленными буквой «Т». Под портретом Ленина, почти в такой же позе, но гораздо меньший размерами, сидел Макар Дорошин. Парторг был бледен.
— Макар, что случилось? — с порога начал Буров. — Что?.. Авария на буровой?..
— Звонил Марин из министерства, — бесцветным голосом произнес Дорошин.
Буров плюхнулся на стул. Лицо у него горело — от быстрого перехода с холодного ветра в натопленное помещение. Обмахнулся, сорвав с головы, кепкой.
— Марин? — переспросил он, чувствуя, как отпускает страх. Нет аварии. Можно жить и работать. — Что Марин?
— Он сообщил, что в Междуреченск приезжает председатель Совета Министров СССР Алексей Николаевич Косыгин. Намерен лично посетить Новотроицкое месторождение…
— Да, это хуже аварии, — сказал Буров, не скрывая облегчения.
Дорошин поднял палец, показывая, что разговор еще не окончен.
— И еще Марин сообщил, что перед тобой поставлена конкретная задача: в ближайшие дни рапортовать о первой нефти. В ближайшие дни!
— А он не хочет, этот твой умник министерский, сам на буровую приехать? — закипая, спросил Буров.
Он понимал, что напрасно наседает на Макара. Макар вообще ни в чем не виноват. Он как в балладе «Скифы»: «Держит щит меж двух враждебных рас». Переводит на понятный «министерским умникам» язык высказывания Бурова и истолковывает для них его поступки. А Бурову передает, как умеет, речения из министерства. И попутно следит за тем, чтобы Григория Александровича действительно не сняли с должности. За всю совокупность грехов, как говорится.
— Тише ты, Саныч. Тише. Что делать будем? Мне уже из обкома партии звонили. Ждут доклада. Едешь к Векавищеву?
— Зачем? — хмуро ответил Буров. — Над душой у него стоять? Он сам лучше меня все знает.
— Зачем «стоять»? — оживился Дорошин. — Бурить будем. Не забыл еще, как это делается? У меня спецодежда в шкафу висит на этот самый пожарный случай. Ох, Саныч, до чего тревожно на душе, не передать… С утра как будто червяк какой-то гложет…
К Векавищеву Буров уехал все-таки один. Дорошин остался — отвечать на телефонные звонки и приводить в порядок бумаги. Конечно, трудно предположить, что Косыгин лично будет просматривать протоколы партийных заседаний, но все-таки спокойнее, когда документация разобрана и лежит в аккуратных папочках. Григорий Александрович над Дорошиным, конечно, посмеивается, «перестраховщиком» называет. Что ж, хорошо Санычу смеяться, он производственник. А у Дорошина была собственная школа жизни. И в начале этой школы имелся у него наставник, герой Гражданской, между прочим. Заслуженный, с какой стороны ни погляди, комиссар. Так вот, этот немолодой, все повидавший, суровый человек как-то раз до глубины души поразил юного тогда еще Макара, сказав на полном серьезе: «Запомни, Макар, протокол — это святое».
И Макар запомнил.
Не важно, что именно говорилось на собрании и в каких выражениях. Важно то, что осталось записанным на бумаге и подшитым в папки. С тех самых пор и до нынешнего дня Макар Степанович следил за тем, чтобы в протоколах у него все было как надо. И ни разу еще осечки не было. Потому и Буров может спокойно метать свои громы и молнии… Не ценит Григорий счастья, ох не ценит!..
А неблагодарный Буров уже катил на мотоцикле к Векавищеву.
На буровой у Андрея все оставалось по-прежнему. Работы велись, скважина становилась все глубже — в таинственных дебрях земли делало свою работу долото, и покорялась земля настойчивости человека.
Буров поднялся на площадку. Здесь лютовал ветер, стоял невыносимый грохот. Каска смягчала звуки. Внизу виден был маленький, словно игрушечный, вагончик мастера, и оттуда вышел игрушечный Векавищев. Буров помахал ему рукой. Андрей поднял голову, увидел. Махнул в ответ.
Григорий Александрович спустился. Наверху все равно разговаривать невозможно.
— Здравствуй, Андрей Иванович, — сказал Буров. — Какие у тебя будут для меня новости?
Увлекательный роман Елены Толстой посвящен легендарному питерскому налетчику Леньке Пантелееву. Случайные встречи и мистические предсказания, пресловутая Лиговка и дворы-лабиринты, благородные разбойники и проницательные сыщики ждут вас на страницах первой книги романа – «Фартовый человек».
Героями захватывающего романа Е. Толстой «Очарование зла», написанного на основе сценария одноименного фильма, стали Марина Цветаева, ее муж Сергей Эфрон, Вера Гучкова, дочь знаменитого политического деятеля А. И. Гучкова, принявшего отречение государя императора Николая Второго. Действие романа разворачивается в Москве 1930-х годов и в Париже, где лучшие представители русской эмиграции оказываются перед выбором, с какой политической силой связать свою судьбу.
Читатель, вы держите в руках неожиданную, даже, можно сказать, уникальную книгу — "Спецпохороны в полночь". О чем она? Как все другие — о жизни? Не совсем и даже совсем не о том. "Печальных дел мастер" Лев Качер, хоронивший по долгу службы и московских писателей, и артистов, и простых смертных, рассказывает в ней о случаях из своей практики… О том, как же уходят в мир иной и великие мира сего, и все прочие "маленькие", как происходило их "венчание" с похоронным сервисом в годы застоя. А теперь? Многое и впрямь горестно, однако и трагикомично хватает… Так что не книга — а слезы, и смех.
История дружбы и взросления четырех мальчишек развивается на фоне необъятных просторов, окружающих Орхидеевый остров в Тихом океане. Тысячи лет люди тао сохраняли традиционный уклад жизни, относясь с почтением к морским обитателям. При этом они питали особое благоговение к своему тотему – летучей рыбе. Но в конце XX века новое поколение сталкивается с выбором: перенимать ли современный образ жизни этнически и культурно чуждого им населения Тайваня или оставаться на Орхидеевом острове и жить согласно обычаям предков. Дебютный роман Сьямана Рапонгана «Черные крылья» – один из самых ярких и самобытных романов взросления в прозе на китайском языке.
Можно ли выжить в каменных джунглях без автомата в руках? Марк решает, что нельзя. Ему нужно оружие против этого тоскливого серого города…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
История детства девочки Маши, родившейся в России на стыке 80—90-х годов ХХ века, – это собирательный образ тех, чей «нежный возраст» пришелся на «лихие 90-е». Маленькая Маша – это «чистый лист» сознания. И на нем весьма непростая жизнь взрослых пишет свои «письмена», формируя Машины представления о Жизни, Времени, Стране, Истории, Любви, Боге.
Вызвать восхищение того, кем восхищаешься сам – глубинное желание каждого из нас. Это может определить всю твою последующую жизнь. Так происходит с 18-летней первокурсницей Грир Кадецки. Ее замечает знаменитая феминистка Фэйт Фрэнк – ей 63, она мудра, уверена в себе и уже прожила большую жизнь. Она видит в Грир нечто многообещающее, приглашает ее на работу, становится ее наставницей. Но со временем роли лидера и ведомой меняются…«Женские убеждения» – межпоколенческий роман о главенстве и амбициях, об эго, жертвенности и любви, о том, каково это – искать свой путь, поддержку и внутреннюю уверенность, как наполнить свою жизнь смыслом.
Имя автора этого сборника в пространных комментариях не нуждается. По сценариям Валентина Черных снято более тридцати художественных фильмов, и среди них — «Москва слезам не верит», «Любовь земная», «Любить по-русски», высочайший рейтинг которых держится по сей день.Экранизациям последних лет по произведениям В. Черных «Тесты для настоящих мужчин», «Женщин обижать не рекомендуется» явно суждена долгая жизнь, как и только что вышедшему на экраны фильму, снятому по глубоко психологичному, не лишенному мистики рассказу «Рецепт колдуньи» — он-то и дал название нашей книге.Смотрите и читайте!А можно и наоборот…
Все начинается с литературы. И кино тоже. Валентин Черных — писатель и сценарист, но произведениям которого снято более тридцати кинофильмов, многие из них уже давно любимы зрителями — «Москва слезам не верит», «Выйти замуж за капитана», «Любить по-русски» и др.В этот том вошли все новые произведения Валентина Константиновича, одно из которых тем не менее уже экранизировано. В ноябре зрители увидят новый фильм «Свои» по сценарию Валентина Черных.
В новый сборник Валентина Черных вошли два самых проникновенных и лиричных произведения автора: повесть «Воспитание жестокости у женщин и собак», которая известна читателям по одноименному фильму с Еленой Яковлевой в главной роли; роман «Пират и пиратка», не менее интересный и удивительно добрый; а также рассказы, заставляющие нас с вами посмотреть на окружающий мир совсем иначе.
В сборник «Женская собственность» вошел новый роман «Жены и любовницы economic animal (экономического зверя)», а также рассказы, один из которых («Женская собственность») был экранизирован.