Большая коронавирусная афера - [28]
Но природные стихийные бедствия, да еще в мировом масштабе, по заказу не случаются, они происходят достаточно редко. Пытаться организовать их самим — большой риск, да и технологий таких у человечества еще, слава богу, нет. Иное дело эпидемии неопасных болезней, особенно сезонные, а еще лучше — иллюзии эпидемий. Тут никакого риска для капиталистов нет вообще, и организовать их — раз плюнуть. Ведь все СМИ и главное из них — телевидение — находятся в руках крупного капитала. Крупному капиталу подчинены и такие организации, как ВОЗ, обслуживающая интересы мировых фарм- и химкорпораций, прежде всего американских, которые могут подтвердить наличие «эпидемий» или «пандемий». Зависимые от бизнеса медики и прочие эксперты и специалисты всегда скажут то, что нужно хозяевам, и увидят то, чего нет. А народец поверит, особенно если кричать громко и истерично по всем СМИ сразу. Геббельсовские методы воздействия на сознание масс работают, тем более, что их за 100 лет фашизм изрядно усовершенствовал.
Вот вам первая причина странных «эпидемий», поражающих человечество в последние десятилетия именно в период экономических кризисов.
Другая важная причина — стремление к наживе. «Борьба» с эпидемиями, которых нет, позволяет капиталистическим монополиям дополнительно ограбить народ в период экономических кризисов. Например, увеличить цены на товары первой необходимости, навязать товары и услуги, которые никому не нужны в обычной жизни, и т. п. Под предлогом необходимости выделить средства на «борьбу с эпидемиями» правительствам капиталистических государств удобно отказываться от большинства ранее принятых на себя социальных обязательств перед народом — бесплатного образования, бесплатной медицины, пенсионного обеспечения, пособий по безработице и т. п. В рамках «борьбы с эпидемией» можно ввести «карантин» и задавить весь мелкий и средний бизнес, освободив тем самым занимаемую им долю внутреннего рынка для монополий.
«Борьба с эпидемиями» очень хорошо позволяет декорировать и методы прямого фашистского террора против трудового народа, урезание его прав и свобод, а значит препятствует протестным выступлениям трудящихся и помогает раскалывать их единство, настраивая одну часть трудящихся против другой. Революционный взрыв таким образом отодвигается на некоторое время, и уже одно это заставляет господствующий класс буржуазии относиться к данному методу одурачивания масс более чем серьезно.
Не случайно к использованию байки об «эпидемии» мировой капитал прибегает все чаще и чаще. В экономический кризис 2003 г. откуда ни возьмись появился вдруг «птичий грипп»; в 2009 г., опять в кризис, — «свиной грипп»; в 2014 г., снова ровнехонько в кризис, — «лихорадка Эбола». И теперь вот, в 2020 г., когда в капиталистическом мире разразился новый кризис, да еще глубочайший, и не один, а сразу несколько — нефтяной, промышленный и финансовый, трудящихся всего мира империалисты «обрадовали» новой «страшной эпидемией» — коронавируса COVID-19.
Кстати, появилась «эпидемия коронавируса» в Китае именно тогда, когда в стране стало падать промышленное производство, когда начали останавливаться заводы и фабрики — в январе 2020 г. А пик «эпидемии» пришелся аккурат на середину февраля, когда падение производства в Китае достигло 26,63% (по сравнению с декабрем 2019 г.), т. е. попросту говоря, рухнуло. Причем обнаружили «эпидемию» не где-нибудь, а в одном из самых крупных промышленных городов страны — в Ухани, с населением в 12 млн человек, из которых большая часть — промышленные рабочие.
Но даже в Китае карантин не вводился по всей стране, были закрыты провинция Хубэй и чуть позже округ Цзя провинции Хэнань. Это уже потом, когда провалилась в глубочайший кризис вся мировая капиталистическая экономика, когда впереди замаячила реальная угроза ее полного краха, когда не только упали цены на нефть, но зашатался и американский доллар — главный стержень капиталистической миросистемы, крупный капитал развитых капстран решил использовать полезный опыт Китая и развил его для своих стран до формы всеобщей «самоизоляции».
И тут мы подходим к ответу на второй вопрос нашего комментатора. Напомним его:
«2) Борьба трудящихся за свои права в России до всей этой заварухи была на довольно невысоком уровне, та же пенсионная реформа не встретила достаточно массового сопротивления (ну или просто об этом широко не известно).
Вопрос: зачем провоцировать людей на усиление этого самого движения? Ведь голодный человек, нищий, ему практически нечего терять, кроме своих цепей (кредитов), как известно, даже мышь, загнанная в угол, может начать драться…»
Мы не согласны с утверждением комментатора, что «до всей этой заварухи», т. е. «коронавирусной эпидемии», борьба трудящихся России за свои права «была на довольно невысоком уровне» и что «та же пенсионная реформа не встретила достаточно массового сопротивления». Сопротивление пенсионной реформе в России было как раз-таки массовым, если не сказать поголовным. В стране не было, наверное, ни одного рабочего, ни одного трудящегося, который бы согласился с тем главным, что в ней предлагалось — с повышением пенсионного возраста. И массовые выступления протеста тоже были, причем по всей стране, чуть ли не во всех городах России. Иное дело, что справедливое возмущение рабочих и служащих антинародными действиями правительства РФ в области пенсионного обеспечения не вылилось в массовые уличные демонстрации протеста, которые были бы видны обывателю. Все ограничилось скромными, не слишком заметными митингами (о них мало писали в СМИ), на которых, кстати сказать, рабочим и слова не давали.
Микроистория ставит задачей истолковать поведение человека в обстоятельствах, диктуемых властью. Ее цель — увидеть в нем актора, способного повлиять на ход событий и осознающего свою причастность к ним. Тем самым это направление исторической науки противостоит интеллектуальной традиции, в которой индивид понимается как часть некоей «народной массы», как пассивный объект, а не субъект исторического процесса. Альманах «Казус», основанный в 1996 году блистательным историком-медиевистом Юрием Львовичем Бессмертным и вызвавший огромный интерес в научном сообществе, был первой и долгое время оставался единственной площадкой для развития микроистории в России.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
Книга, которую вы держите в руках, – о женщинах, которых эксплуатировали, подавляли, недооценивали – обо всех женщинах. Эта книга – о реальности, когда ты – женщина, и тебе приходится жить в мире, созданном для мужчин. О борьбе женщин за свои права, возможности и за реальность, где у женщин столько же прав, сколько у мужчин. Книга «Феминизм: наглядно. Большая книга о женской революции» раскрывает феминистскую идеологию и историю, проблемы, с которыми сталкиваются женщины, и закрывает все вопросы, сомнения и противоречия, связанные с феминизмом.
На протяжении всего XX века в России происходили яркие и трагичные события. В их ряду великие стройки коммунизма, которые преобразили облик нашей страны, сделали ее одним из мировых лидеров в военном и технологическом отношении. Одним из таких амбициозных проектов стало строительство Трансарктической железной дороги. Задуманная при Александре III и воплощенная Иосифом Сталиным, эта магистраль должна была стать ключом к трем океанам — Атлантическому, Ледовитому и Тихому. Ее еще называли «сталинской», а иногда — «дорогой смерти».
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?