Большая Книга. Том 1. Имперский сирота - [56]

– А может, вместо трубки подойдет ручка? Вытащим из нее стержень. А спички из дома принесем, я знаю, где мои их прячут, – предложил Андрюшка.

План вроде был неплох. Уже после второй попытки пластмассовый корпус ручки загорелся и капли горящего пластика яростно атаковали врага. Про Вьетнам они тогда тоже ничего не знали. Против этого оружия осы были бессильны, они затаились в своем земляном укрытии, а потом вообще позорно ретировались в далекие неведомые края, к большому огорчению друзей. Игра получилось хоть и яркой, но короткой.

Уроки они делали тоже всегда вместе, по очереди. Если решал Андрей, то Яс списывал из его тетради, если Яс – то уже Андрей. В их классе остальные ребята тоже определялись понемногу с друзьями-подружками, но Яс с Андрюшкой были прямо не разлей вода. Андрей заходил за ним в школу с утра, из продленки они возвращались тоже вместе, причем Яс обычно проходил свой подъезд, провожал Андрюшку до половины расстояния между их домами, а только потом уж возвращался к себе. Редко, когда проводы занимали меньше часа, хотя проходили они за это время меньше полукилометра. О чем они беседовали во время этих прогулок? Сейчас уже и не вспомнить, а тогда рот ни у него, ни у Андрюшки не закрывался ни на секунду; только заканчивал один, тут же начинал второй, и так – без остановки, по кругу, с жестикуляцией и размахиванием мешком со сменкой. Но особенную крепость их дружбе придала одна драка. Ясу впервые в жизни пришлось подраться, по-настоящему, до первой крови. Не с Андрюшкой, конечно. С Ракитой.

Ракитин считал себя, в общем, нормальным пацаном. Да, он был не очень крупным, да, он побаивался силачей типа их одноклассника-хоккеиста Дульцева (а кто его не побаивается?). Но и в смелости, и пацанской удали никто ему отказать не может. Нужно просто это всем показать. Не на примере, конечно, какого-нибудь совсем уж сыкла, типа Внукова, он в состоянии побить какого-нибудь долбана и покрупнее. Не из-за какой-то там жестокости, которой у него нет, он просто хочет утвердиться в классе. Яс, на его взгляд, был отличным выбором: выше него, но нескладный, и, самое главное, видно, что не дрался никогда. Совсем не геройского характера, но и не трус. Да, лучше Возника никого не найти. Шиковая будет победа.

Ракитин еще потом пару дней обдумывал план предстоящего боя, а после этого на большой перемене, улучив момент, когда Яс, по своему обыкновению размахивая руками, о чем-то возбужденно рассказывал Андрюшке с Перевертуном, толкнул его в плечо и закричал на весь коридор, чтобы слышали все:

– Не возникай, Возник-возникала! Хватит возникать!

– Отвали, Ракита, – все еще не понимая, что это с ним, спокойно ответил Яс.

– Ты кого Ракитой называешь? В глаз давно не получал? – жестко глядя Ясу прямо в глаза спросил Ракитин.

– Отстань, а то сам в глаз получишь, – ответил Яс с дрожью в голосе. Мало того, что он никогда до этого не дрался, он вообще не сталкивался с насилием. Самое ужасное, что с ним было – это пятиминутное стояние в углу, да и то пару раз за всю жизнь, сейчас уже не вспомнить.

– Капец тебе, Возник, – сосредоточенно выдохнул Ракитин и, призвав на помощь стоявших как по заказу рядом одноклассников-секундантов, предложил обсудить условия поединка. Со стороны Яса, понятное дело, в обсуждении участвовали Андрюшка Ветров и Леха Перевертун. Драться решили на заднем дворе школы, после уроков. После чего прозвенел звонок, и высокие договаривающиеся стороны вернулись в класс.

Ясу, если откровенно, было страшно. Весь урок у него что-то неприятно ныло в зоне паха. Ему, конечно, совсем не хотелось впервые в своей жизни драться не понарошку, а по-настоящему, но пойти на попятный, и спустить на тормозах вызов Ракитина он тоже не мог. Яс весь урок отрешенно рисовал на полях черновика какой-то узор и из-за тяжести внизу живота не понимал ничего из того, что им рассказывала Нина Васильевна. Закончился русский. На перемене перед началом последнего урока они с Ракитой старались не встречаться взглядами и выбирали место таким образом, чтобы находиться по разные стороны класса. Ракита, хоть и вел себя по-прежнему так, будто он тут явный фаворит, тоже волновался, это было видно по его бледному лицу.

Остальные пацаны в это время на последней перемене приняли самое деятельное участие в организации первой в их классе дуэли. В те времена в каждом ребенке мужского пола все еще жил внутри дух первобытного воина, подсказывающего своему хозяину без ошибок, что и как надо делать, а чего не надо. И какие слова должны сопровождать это, полное драматургии и недетского адреналина, единоборство. Про мушкетеров, гладиаторов, а тем более, про Каина с Авелем, никто, конечно, еще не знал, но за короткую перемену все правила боя были сформулированы. Надо отметить к чести семилетних секундантов, что правила были выработаны лаконичные, справедливые и достаточно гуманные. Было решено, что драка будет на кулаках, «без ног» и до первой крови. На этом и разошлись по звонку на последний урок, который для Яса показался длиннее, чем вся его предыдущая жизнь.

Он, до этого имевший самые отдаленные представления о процессе драки, весь последний урок хотел только одного – не опозориться и успеть ударить Ракиту по носу до того, как тот сделает что-нибудь с какой-нибудь частью его лица. Не до победы, свести бы все к ничьей, больше ему ничего не нужно. О чем весь урок Яс и просил Волшебника.