Большая Книга. Том 1. Имперский сирота - [55]

В тот же год, кстати, не станет и самого любимого Ясом, но Ясом взрослым, а не детским – Джона Леннона. Его убьют в Нью-Йорке три с половиной месяца спустя. В один год сразу два символа для двух земных полушарий ушли с планеты. Но тогда о Высоцком и о Ленноне Яс никакого представления не имел. Он просто доживал последние свои летние райские дошкольные денечки, радовался и ждал сентября, до которого оставались считанные дни. Когда в синей форме и с модным ранцем за плечами, уже стоящим на самом видном месте на столе в его комнате, он наконец, пойдет в школу.

Первая кровь

На линейке в первом классе было шумно, и как-то потно-радостно. Мальчики все были подстрижены «под горшок», хотя в СССР в то время был уже некоторый либерализм в детских стрижках. Видимо, родители в этот важный день решили, что излишняя вычурность в прическе их чада будет не совсем к месту. По одежке, как ни крути, встречают. Так что все мальчики в результате вышли как на подбор – по параллельности их челок земной поверхности можно было бы сверять строительный уровень. Ясу, впрочем, было не привыкать: его мама стригла под горшок всегда, и не потому, что пыталась воспитать в нем спартанца и стоика, а просто совершенно искренне считая, что для мальчика дошкольного возраста все эти «прически» – от лукавого.

Яс за это лето сильно вытянулся и теперь был одним из самых высоких в классе, поэтому на первой школьной групповой фотографии его поставили в последний ряд, на скамейку, да еще почти в самый угол. Яс посмотрел на шеренги одинаковых затылков перед ним, которые будут сопровождать его – страшно представить – десять лет. Полторы его жизни, получается, подсчитал он. Перед школой бабушка дала ему на всякий случай азы умножения и деления к требуемым сложению и вычитанию.

Недалеко от Яса находился огненно-рыжий затылок мальчика, рядом с которым он стоял на линейке, с легко запоминающейся фамилией Перевертун. Яс подумал, что, наверное, это он будет его лучшим школьным другом, и надо бы встать с ним в пару. Но у их учительницы, Нины Васильевны, были на этот счет свои планы, и по окончании фотосъемки их стали расставлять по принципу «мальчик-девочка». Перевертуна забрили в пару к девочке первого. Но в их первом «А» мальчиков было двадцать, а девочек – всего четырнадцать и поэтому Яса поставили в пару не с девочкой, а с другим мальчиком.

– Привет, меня зовут Андрей Ветров, а тебя? – спустя несколько секунд тягостного для обоих молчания сказал его новый напарник. На нем были сандалии в мелкую дырочку и очки.

– А меня Яс Возник.

Опять молчание, которое после знакомства выглядело уже совсем глупо.

– Давай сидеть за одной партой? – выпалил Яс.

Андрей убежденно закивал, соглашаясь. Потом они с легкостью взялись за руки и пошли в класс, все не в ногу, отчего строй напоминал пьяную гусеницу, если таковая есть в природе.

В классе они сразу же сели в середине первого ряда, у окна, не дожидаясь, пока Нина Васильевна определит им место. Яс рассказал своему новому другу про Иссык-Куль и Черное море, а Андрей – про ГДР, откуда они недавно приехали потому, что его отца, кадрового военного вертолетчика, перевели в алма-атинскую часть. Но как следует наговориться им не дали. Оказалось, что уроки начинаются завтра, а сегодня уже можно идти домой. Яс с Андрюшкой вышли на школьное крыльцо к истомившимся в ожидании своих первоклашек родителям, и тут оказалось, что идти домой им тоже по пути – Андрей жил немного дальше, так, что дом Яса был как раз на полпути до его дома. Так они и пошли домой: Яс со своей и Андрей со своей мамами. По Ауэзова до Виноградова, где около их подъезда они и распрощались.

– Четко, что мы с тобой попали в первый «А», скажи? – прощаясь, сказал Яс

– Почему? – спросил Андрюшка

– Первый класс, первая буква алфавита. И номер школы тоже 55. В сумме 100. Значит, мы с тобой будем в жизни первыми. Один-ноль-ноль!

Со временем оказалось, что у них много общего. Андрей тоже любил путешествия, самолеты и космос. Ему тоже больше всего нравились пончики по шесть копеек из всего того, что продавалось в их школьной столовой. Про Волшебника понятно не было, Яс решил столь интимные вещи в первые дни их дружбы не спрашивать. В продленке, куда их записали, у них оказалось очень много свободного времени – домашние задания были небольшими и легкими. Они вместе пускали кораблики и вертолетики, сделанные из уже сухих к середине осени семян клена и ясеня по дороге из школы домой. Кораблики пускали в арыке, идущего вдоль Ауэзова – он всегда был полон воды. Для вертолетиков лучше всего подходил последний этаж школы, куда вообще-то им запрещалось заходить – там учились старшеклассники.

Но самой захватывающей игрой было сражение с земляными осами на заднем дворе школы. Осы, во-первых, были живыми, а во-вторых, опасными и серьезными соперниками. Яс с Андрюшкой сначала пихали в обнаруженные ими гнезда прутики, но после того, как одна оса чуть не укусила Яса в нос, друзья вынуждены были поспешно покинуть поле сражения. Нужен был новый план.

– Я знаю, что делать, – сказал Яс. – Старшаки научили. Мы поджигали пластмассовую трубку и потом держали ее над муравьями. Я пообещал муравьев не убивать, но осы – другое дело. Давай найдем пластмассовую трубку где-нибудь. Огонь тогда будет капать на ос. Только нужна трубка и спички.