Большая история маленькой страны - [45]

Может показаться, что борьба велась за престиж, за официальное признание усилий, вклада и успехов Эцеля, которые все время замалчивались правительством «левых». Это признание было необходимо в преддверии скорых выборов. Но Галили видел другую сторону медали. 19 июня он доложил Бен-Гуриону, что Эцель хитрит и стремится сохранить отдельную военную организацию в рамках государства.

Конечный результат переговоров предусматривал, что Эцель должен сам, без помощи правительства, разгрузить свой корабль.

Это была тонко обдуманная ловушка. Бегин не заметил ее или поверил в честность намерений правительства.

В ночь с 19 на 20 июня «Альталена» подошла к причалу, но, опасаясь «визита» наблюдателей ООН, тут же вернулась в открытое море. Вечером 20 июня она пришвартовалась вновь, и началась разгрузка. Галили знал об этом, но сообщил Бен-Гуриону, что Эцель обманул правительство. На заседании кабинета, где обсуждался вопрос об «Альталене», царила атмосфера нервозности. Моше Шарет предложил арестовать всех прибывших на корабле и конфисковать оружие.

Бен-Гурион сказал:

– Надо приказать Бегину, чтобы он прекратил незаконные действия, иначе мы будем стрелять!

Тем временем бойцы Эцеля разгружали корабль, полагая, что именно это предполагало соглашение с правительством.

Бегин приехал в Кфар-Виткин. Весть о прибытии «Альталены» дошла до батальонов Эцеля, и солдаты устремились к кораблю. Они поддерживали порядок на берегу, который по условиям соглашения был предоставлен в полное распоряжение Эцеля. Большинство добровольцев и пятая часть грузов уже были на берегу, когда положение резко изменилось.

Галили и функционеры партии Мапай убедили Бен-Гуриона в том, что Эцель концентрирует силы для организации путча и захвата власти. Убедить Бен-Гуриона было не очень трудно, потому что он и так ждал повода, чтобы расправиться со своим старым политическим врагом, а навязчивая идея расстреливать евреев (если они – члены Эцеля) давно прописалась в его голове. В Кфар-Виткин перебросили ударный отряд под командованием Моше Даяна.

Эцелю предъявили точно рассчитанный провокационный ультиматум: в течение десяти минут сдать корабль. Началась перестрелка, в ходе которой были убитые и раненые с обеих сторон. Одновременно с моря подошли два корвета Цахаля и открыли пулеметный огонь по «Альталене». «Альталена» ушла в море; Бегин находился на ней. Около 300 бойцов Эцеля остались на берегу, они были арестованы. «Пассажиры», тоже обезоруженные, были посланы в лагеря новых эмигрантов. Одновременно был разоружен и заперт в военном лагере батальон Эцеля из бригады «Александрони» (34-й батальон). Оружие, сгруженное с «Альталены», было конфисковано.

История «Альталены» не кончилась у причала Кфар-Виткин. Капитан повел судно на юг, в Тель-Авив, игнорируя приказы кораблей Цахаля. «Альталена» имела низкую осадку и проскользнула у берега, куда не решились подойти корветы. В полночь с 21 на 22 июня «Альталена» вышла к Тель-Авиву. Чтобы доказать отсутствие черных замыслов, решили посадить «Альталену» на мель, но мели не подвернулось, и ее посадили на остатки корабля нелегальной эмиграции, затопленного англичанами. Все это происходило напротив отеля «Риц», где находился штаб Пальмаха. Штаб ВМС доложил Бен-Гуриону в два часа ночи, что произошел морской бой и «Альталена» сдалась. Этот доклад, высосанный из пальца, обманул Бен-Гуриона и успокоил его.

Тем временем лавина событий нарастала. В штабе Пальмаха этой ночью было около сорока человек. Часовой обнаружил приближавшееся судно и вызвал дежурного офицера Натанэля Хитрона. Тот передал сообщение Игалю Ядину в Генеральный штаб. Ядин не известил Бен-Гуриона, он вместо этого связался с Исраэлем Галили. Галили посоветовал занять «жесткую линию» – вплоть до открытия огня. В 12.30 Ядин по телефону отдал приказ Хитрону: «В случае попытки массовой высадки с корабля открыть огонь. Если будет спущена лодка, запретить ей приближаться к берегу. Если они не послушаются – стрелять».

Ненависть к Эцелю практически стала нормой в Пальмахе, и это ни для кого не было тайной.

На берегу все было спокойно, и Ядин имел время для организации операции, которая получила название «Ахдут» («Единство»). Для блокады «Альталены» был выделен батальон ополчения бригады «Кирьяти». В 1.15 «Альталена» послала на берег десантную моторку. Хитрон прокричал в мегафон приказ вернуться. Реакции не последовало, и пальмахники несколько раз выстрелили.

В штабе Эцеля стало известно о прибытии «Альталены». Начальник штаба Хаим Ландау поспешил на берег, с ним были Эйтан Ливни, который командовал батальоном Эцеля в составе бригады «Гивати», и Бен-Цион Кешет, ветеран Эцеля. Начальник пальмаховского патруля Орбах задержал их и доставил в одно из штабных помещений Пальмаха. Сам Орбах по политическим убеждениям был «правым», он поручился задержанным, что они находятся в безопасности и он не выдаст их Галили или его подручным. Он сказал, что будет готов идти под суд. Трое просили позволить им подняться на борт, чтобы закончить «инцидент» мирным путем. Теперь в штабе начались переговоры. Трое сидели в одной комнате, двое – в другой, и Орбах сновал между ними. В конце концов Галили приказал Орбаху арестовать людей Эцеля. Орбах сдержал слово и отпустил их вопреки приказу.