Большая игра - [57]

— Что именно он передал?

— Что русские о нем помнят.

— И что ответил Ата Джан?

— Ответил, что благодарен Аллаху за таких друзей. А еще сказал, что готов многое сделать для того, кто освободит его из зиндана и прогонит с престола ненавистного Мухаммада.

— Занятно, — я покрутил ус. Сведения неплохие, но что мне с ними делать? Понятное дело, Ата Джан будет руки целовать тем, ктовытащит его из тюрьмы. А если возвести царевича на престол, то он вообще душу продаст. — Ханский брат сидит в главном зидане? — на всякий случай уточнил я.

В распоряжении разведки имелся достаточно подробный план Хивы со всеми основными постройками. Я даже смутно припомнил, что зидан должен располагаться внутри дворцовых стен, с южной стороны.

— Да, он содержится в одной из нижних камер.

— А этот зиндан-беги Гуванч в случае чего как себя поведет?

— Он желает возвыситься и поддержит Ата Джана если звезда того взойдет, — немного цветисто заверил меня пуштун. — Он с радостью откроет двери и впустит своего пленника на свободу, если будет уверен, что за подобное ему не снимут голову с плеч.

Разговор наш продолжался более часа, во время которого я подробно записал полученные сведения. Ариана следовало поощрить, и я из своих средств выделил ему сто рублей. Уверен, Шауфус мне их компенсирует. А нет, не сильно расстроюсь.

— Эти деньги — мелочь, — добавил я. — Главное для тебя впереди, Ариан. Хиву мы победим, и если с Ата Джаном что-то получится, я лично расскажу ему о тебе.

— Премного благодарен, — улыбнулся Зверобой. Никто из нас не стал добавлять очевидные истины: если Ата Джан станет новым ханом или хотя бы визирем при одном из родичей, то жизнь Ариана может измениться самым невероятным образом. Он — купец. Поддержка со стороны правительства и различные торговые льготы, которые Хан может получить, является первейшей целью для любого торговца. И когда так случится, то пуштун моментально разбогатеет. Мои сто рублей окажутся смешной цифрой перед теми тысячами, которые он может заработать.

Ариан Хан сообщил, что намеревается около двух недель вести торговлю в Ташкенте, а затем отправится в Афганистан. Я не возражал. Договорившись о будущей встрече, мы расстались, и я пошел на доклад к Шауфусу. Думаю, полученные мною сведения будут ему небезынтересны.

Тем временем закончились последние приготовления к походу. Кауфман отправил Хивинскому хану официальное письмо с требованием выполнить ряд требованием, грозя неизбежной войной.

К 1873 году грабежи туркменами караванов, следовавших из Оренбурга в Персию и другие страны, наводили ужас на купцов. Набеги на русские поселения и захват пленных с последующей продажей в рабство приняли регулярный и массовый характер. Пользуясь долготерпением русского правительства, пытавшегося решить проблему дипломатическим путем, хивинцы вошли во вкус почти полной безнаказанности.

Письмо Кауфмана стало последней попыткой мирного урегулирования. Ультиматум генерал-губернатора, в котором он обратился к хивинскому хану с требованием выдать всех русских рабов, прекратить нападения на русскую территорию и на территории подвластных киргизов остался без ответа. Хан письмо проигнорировал и тогда в ход пошли ружья. Россия перешла к военным действиям.

Двадцать пятого февраля первые отряды покинули Ташкент. Война, а вернее, военный поход, учитывая масштаб происходящего, начался.

На самом деле, это был уже третий поход против Хивы. Первые два, в 1714 г. и 1839 г. закончились неудачно. Имелся и еще один забавный случай, когда в 1603 году уральские (в те времена их называли яицкие) казаки во главе с батькой-атаманом Нечаем Шацким каким-то невероятным образом захватили Ургенч, столицу Хорезма на тот момент. Со своим небольшим отрядом в тысячу казаков Нечай действовал дерзко и молниеносно. Он удерживал Ургенч в течение семи дней, а затем попытался отойти на север, охраняя огромный обоз награбленного добра и пленников.

Уйти казакам не дали. Непрестанно атакуя со всех сторон, хивинский хан заставил их разбить лагерь и составить телеги в круг. Временный лагерь оборонялся семь суток, прежде чем у казаков закончилась вода и силы. Практически всех их перебили. На Яик вернулось трое или четверо чудом выживших удальцов.

Но тот поход не мог считать официальным сражением России, так как казаки не относились к регулярным войскам и представляли собой самостоятельную вольницу.

Хива продолжала оставаться независимой, несмотря на все успехи русских в Азии. Был взят Ташкент и Кокандское ханство признало зависимость от России. Пала Бухара и эмир Музаффар принес клятвы верности. Хорезм же продолжал жить прошлой жизнью, остановившись в своем развитии в дремучем средневековье и диком восточном феодализме.

В поход одновременно выступило четыре отряда и еще одно дополнительное подразделение из Казалинска. Первый, основной, возглавил сам Кауфман. Вместе с ним находился цесаревич Николай, несколько генералов, казаки, пехота, ракетная команда и Александрийские гусары.

Генерал Веревкин выступил из Оренбурга. Полковник Ломакин возглавил Мангышлакский отряд, который покинул форт Александровский на берегу Каспия.