Большая четверка - [42]

Он подошел к телефону и набрал номер частного сыскного агентства, услугами которого иногда пользовался. Его распоряжения были четкими и лаконичными: двое детективов должны будут отправиться по указанному адресу, чтобы обеспечить безопасность мисс Монро. Они должны не выпускать ее из виду и действовать по обстановке.

— Вы действительно считаете, что это необходимо? — спросил я, когда Пуаро закончил разговор.

— Вне всякого сомнения, за нами следят, и сейчас они уже наверняка знают, где, когда и с кем мы общались. И кроме того, сколько раз мы уже убеждались, насколько Номер Четвертый обладает обостренным чувством опасности.

Минут через двадцать вдруг раздался звонок. Я поднял трубку.

— Это квартира мистера Пуаро? С вами говорят из больницы Сент-Джеймс. Десять минут назад к нам поступила молодая женщина. Мисс Флосси Монро. Ее сбила машина. Она просит мистера Пуаро приехать. Но он должен выехать немедленно, она в тяжелом состоянии и долго не протянет.

Я передал Пуаро содержание разговора.

— Быстрее, Гастингс! Мы должны успеть.

Через десять минут мы уже были в больнице. Нас провели в отделение «скорой помощи», но в коридоре нас остановила сестра в высокой белой шапочке. По ее лицу Пуаро все понял.

— Она умерла?

— Шесть минут назад.

Пуаро застыл на месте, не в силах ничего сказать. Сестра, естественно, не ведавшая об истинной причине его переживаний, начала его успокаивать:

— Она почти не мучилась, бедняжка. Была без сознания до самого конца. Водитель, подлец, даже не остановился. Надеюсь, что кто-нибудь записал его номер.

— Звезды против нас, — вполголоса произнес Пуаро.

— Хотите взглянуть на нее? Тогда следуйте за мной.

Бедная Флосси Монро… У нее был такой безмятежный вид, а на губах застыла легкая улыбка. Обесцвеченные кудри разметались по подушке.

— Да, — прошептал Пуаро. — Звезды против нас, но… может, они тут совсем ни при чем? — Он поднял голову, как будто пораженный какой-то мыслью. — А что, если я совершенно напрасно сетую на немилость небес, Гастингс? Но если это так… Клянусь вам, мой друг, стоя у смертного ложа этой несчастной, что я их не пощажу! Настанет час!

— В чем дело, Пуаро? — спросил я. Пуаро повернулся к сестре и попросил показать ему список вещей потерпевшей. Просмотрев его, он воскликнул:

— Вы поняли, Гастингс, вы поняли?

— Что понял?

— В сумочке не обнаружено ключа от квартиры. А он должен был быть. Нет, Гастингс, ее сбили намеренно, хладнокровно, и первым, кто подошел к умирающей, был сам убийца. Он взял ключ из сумочки. Может быть, мы еще успеем. Ему ведь нужно время, чтобы найти то, ради чего он ее убил.

Такси доставило нас по адресу, данному нам Флосси Монро. Это было жалкое, убогое здание в пользующемся дурной славой районе Лондона. Мы не сразу разыскали квартиру мисс Монро, а когда наконец вошли внутрь, сразу поняли: кто-то уже побывал здесь до нас. Ящики шкафов и столов были выдвинуты, а их содержимое разбросано по комнате. Замки были взломаны, а маленький столик сломан и перевернут. Было видно, что этот кто-то страшно торопился, пытаясь что-то найти.

Пуаро внимательно осмотрелся. Неожиданно он наклонился и поднял какую-то вещь. Это была старомодная рамка для фотографий, но — пустая. Он медленно ее перевернул. На обратной стороне был приклеен маленький ярлычок, ценник.

— Цена четыре шиллинга, — прокомментировал я.

— Гастингс, раскройте пошире глаза. Это же новый ярлык. Его налепил человек, взявший фотографию и ни минуты не сомневавшийся, что мы тоже сюда придем. Этот человек — Клод Даррел, он же Номер Четыре.

Катастрофа

После смерти Флосси Монро я начал замечать в Пуаро какие-то изменения. До сих пор он считал себя непобедимым. Теперь, когда Большая Четверка снова утерла ему нос, с ним что-то произошло. Было видно, что нервы его напряжены до предела. Он был то мрачным и задумчивым, то вздрагивал от малейшего шума, как напуганная кошка. Теперь он старательно избегал разговоров о Большой Четверке и переключился на обычные рутинные дела. Но я знал, что втайне он продолжает заниматься Большой Четверкой. Время от времени его навещали какие-то славянского вида люди, и, хотя он ничего не объяснял, я понял, что с помощью этих довольно омерзительных типов он расставляет сети непобедимой «Четверке». Однажды — совершенно случайно — мне попалась на глаза его чековая книжка, и я увидел, что он заплатил кому-то — фамилия была явно русская — большую сумму, большую даже для Пуаро, который зарабатывал достаточно много.

Все свои действия Пуаро держал в секрете. Только все чаще повторял одну и ту же фразу: «Величайшая ошибка, mon ami, недооценивать противника». И я понял, что теперь мой друг больше всего на свете боится снова попасть впросак.

Так продолжалось до конца марта, пока однажды утром он не произнес:

— Сегодня, мой друг, вам придется надеть смокинг. Мы идем на прием к министру внутренних дел.

— Неужели? Он попросил вас расследовать какое-то дело?

— Нет. Я попросил его принять меня. Я вам как-то уже рассказывал, что однажды я оказал ему маленькую услугу. С тех пор он неоправданно большого мнения о моих способностях и питает ко мне симпатию, чем я и решил воспользоваться. Как вы знаете, — продолжал Пуаро, — сейчас в Лондоне находится премьер-министр Франции мосье Дежардо, и министр, по моей просьбе, пригласил его принять участие в нашей беседе.