Бокал шамбертена - [5]

— Мне не нравится то, что вы приехали сюда, соврав нам, Верниер, — вставил Доран. — Откуда мы знаем, что за игру вы здесь ведете? Вы, наверное, в некотором роде шпион?

— Не говорите глупостей.

— Это не глупости, — вмешался Вилмердинг. — Мы тут живем на самом краю цивилизации. Нам приходится самим себя охранять. У нас полное право подозревать незнакомцев. Нет ничего смешного в том, что человек защищает себя от возможных врагов.

— Как вы очутились в Таньонг Самар, ведь большинство людей никогда не слыхало о нем? — спросил Прейл. — Почему вы выбрали поместье Кота-Бару из сотен каучуковых плантаций в Восточной Индии?

Вернрер все еще теребил колоду карт. В зловещем молчании трое людей глядели на него. Они были серьезны, полны подозрения, вызова и, может, презрения. Верниер небрежно бросил карты на стол. В каком-то темном углу веранды ящерица издала несколько пронзительных звуков, показавшихся жуткими, как человеческие стоны. Насекомые продолжали монотонно жужжать вокруг лампы. Верниер наклонился вперед и оперся на локти.

— Я скажу вам, зачем я приехал в Таньонг Самар, — сказал он наконец. — Я приехал сюда, чтобы арестовать убийцу.

Последовало легкое движение со стороны каждого из трех плантаторов. Удивление или негодование…

— Я буду совершенно откровенен с вами, парни, — продолжал Вернирер. — Я позволил управляющему выдавать меня за акционера до тех пор, пока я не узнаю, кого из вас троих я ищу. У меня были точные сведения, что убийца находится на каучуковой плантации Кота-Бару.

Верниер снова улыбнулся, а его единственный глаз засветился такой искренностью, что трое плантаторов откинулись назад на своих стульях. Напряжение на мгновение ослабло.

— Готов спорить, что вам нужен Доран, — сказал Прейл.

— Если вы проторчите здесь подольше, то сможете забрать меня за убийство Прейла. Я чувствую, этим кончится, — сказал Доран.

— Как имя убийцы? — спросил Вилмердинг.

— Джером Стикс.

Проницательный взгляд Верниера перебегал с одного лица на другое, но ничего особенного он не заметил.

— Никогда не слышал о таком.

— Похоже на овощ.

— Который из нас он?

Прежде чем ответить, Верниер не спеша прикурил сигарету над ламповым стеклом.

— Никто из вас, — сказал он. — Мне не понадобилось много времени, чтобы понять: нить, которая у меня была, оказалась неверной. У Джерома Стикса были темные волосы. У вас у всех естественные светлые волосы — никакой липы относительно ваших шевелюр. Поэтому я собираюсь возвращаться на Яву на следующем пароходе. Затем домой. Я казню себя за то, что держал вас всех под ложным подозрением, даже если это была и не моя вина. Чтобы исправить положение и показать, что не было дурного намерения с моей стороны, я хочу, парни, устроить для вас ужин. Мы организуем его в день прихода парохода, а вы можете объявить себе выходной, потому что я знаю капитана «Ван Лаара» как настоящего эпикурейца. У него отличный погребок на борту, специализированный на шамбертене, и прекрасный повар. Я попрошу его одолжить мне повара и несколько редких старых бутылок по такому случаю. Вы приглашаетесь на настоящий ужин. Как насчет этого?

Немедленного ответа на приглашение не последовало. Плантаторы казались несколько смущенными. Первым нарушил молчание Вилмердинг.

— Конечно, мы отведаем вашей стряпни.

— Отлично, — сказал Верниер. — Я обещаю вам незабываемый банкет. Как насчет жаркого с мадерой и грибным соусом? Я беру на себя винный соус, если здесь поблизости найдется кабанчик. И сам его подстрелю, если кто-нибудь одолжит мне ружье.

— Я подстрелю вам свинью, — сказал Доран. — Не люблю отдавать мое ружье в чужие руки.

Наследующее утро Верниер спустился по реке до Таньонг Мамар и наведался к управляющему.

— Мистер Корт, — сказал он, — я хочу, чтобы консул Соединенных Штатов в Батавии доставил мне кое-что на пароходе. Консул знает один хороший погребок в Батавии. Я хочу, чтобы он достал мне немного шамбертена того урожая, которым он угощал меня в прошлый раз. Еще мне понадобятся другие вина и повар. Пусть наймет для меня повара из «Hotel de Indes» и отправит его на судне с полным наборов деликатесов. И лед. Еще нам нужен лед…

— Хорошо, — сказал управляющий. — Если вы дадите двадцать пять гульденов и заплатите за сообщение, я прослежу, чтобы оно сразу ушло. В то же время я рад, что вы здесь. Если бы вы не приехали, сегодня днем я бы отправился за вами. Вы должны оставаться у меня, пока не придет ваш пароход.

— Но почему?

— Потому что ваша жизнь на плантации более не в безопасности. Ваш подопечный наверняка убьет вас до прибытия парохода.

— О нет, — улыбаясь, ответил Верниер. — Мы все теперь добрые друзья. Я даю этот обед в знак того, что между нами нет недоразумений. И потом, мне следует вернуться на плантацию, ведь все зависит от того, буду ли я там.

— Ну ладно, поступайте, как знаете.

— Будем считать, что я предупрежден. И прошу вас, поторопите наш «SOS» о продуктах, вине и льде.

Когда Верниер вернулся на каучуковую плантацию, дружеские отношения, казалось, были восстановлены. Трое плантаторов не выказывали открытого недоверия, но детектив все же ощущал оттенок подозрительности. Он чувствовал, что один из этой тройки копил в себе недобрые чувства по отношению к нему или, по меньшей мере, не давал им угаснуть. И по этой причине Верниер спал чутко и держал заряженным свой автоматический пистолет.