Богословские досуги - [12]

2. Приходит к раввину еврей и говорит: – Ребе, что мне делать, мой сын крестился.

– Это очень важный вопрос, я должен поговорить с Господом, приходи завтра.

Назавтра еврей снова приходит к раввину: – Ну что, ребе, поговорил с Господом? – Да.

– И что он ответил?

– Что у него та же проблема.

Здесь остроумный ответ принадлежит раввину (священнику) и Господу в равной мере. Ни тот ни другой, на первый взгляд, не оказываются сильнее и мудрее вопрошающего, однако в их ответе скрыта возможность примирения таких непримиримых понятий, как иудаизм и христианство. Заметим, что возможность примирения здесь достигается опять же за счет «одомашнивания» Бога, у которого свои проблемы с сыном, подобные проблемам простого еврея. Однако, как и в анекдоте 1, эти проблемы несут в себе признание христианства, то есть катастрофа (сын иудея крестился) оказывается не такой уж катастрофической, а мир – более гармоничным, чем казался вначале. Несомненно, что эти два анекдота и подобные им можно рассматривать как сопоставимые с сюжетом «ответ раввина», где мудрый ответ раввина, на первый взгляд, демонстрирующий его слабость, служит примирению спорящих, а не выявлению победителя («и ты права»; брачная ночь и колхоз и т. п.).

3. Поп и раввин купили вскладчину машину и решили, что она будет вне религии. Ночью поп не выдержал, взял святой воды и пошел освятить машину. Глядит, а у нее уже выхлопная труба обрезана наполовину.

В этом анекдоте нет диалога, но есть сюжет состязания. Победитель в этом состязании также неочевиден, как и в предыдущих диалогах. Структурно победитель – раввин. Именно он первым успел приобщить машину к иудаизму – совершил над ней обряд обрезания. Однако ловкость раввина нейтрализуется комизмом совершенного действия, очевидного по сравнению с действиями попа: если освящение святой водой неживого предмета вполне возможно, то обрезание автомобиля нелепо. Тем самым здесь опять же нет победителя. Сюжеты о священниках и Господе Боге часто пересекаются. И Господь Бог, и священник оказываются, на первый взгляд, слабыми, но в их кажущейся слабости – залог примирения сторон и, соответственно, построения некоторой гармоничной модели мира. При этом Бог воспринимается как человек, как еврей, как Христос или как отец Христа, – иудейская доминанта анекдота впускает в себя христианскую. Бог – старый еврей, у которого проблемы с сыном, но этим утверждается, что Христос сын Божий.

Рассмотрим анекдот, представляющий сходную группу, где фигурирует дева Мария.

4. Мария Магдалина, Христос, толпа народу. Христос: «Кто без греха, пусть бросит в нее камень».

Поднимается рука, летит камень. Магдалина падает.

«Мама, сколько раз Вам говорить: не мешайте работать».

Здесь аналогично анекдотам 1 и 2 происходит «одомашнивание» божественных персонажей, представленных как обычный сын и обычная мама (еврейская), но при этом опять же как непреложный факт принимается догмат непорочного зачатия, чуждый иудаизму. Еврейская модель присуща большинству анекдотов о священниках и Господе Боге. Не случайно в анекдоте, вынесенном в эпиграф, ударную фразу произносит именно еврей. Любопытно отметить, что порой одни и те же анекдоты интерпретируются и как «еврейские», и как «христианские».

5. Наводнение. Хаим стоит на крыше дома и читает молитвы. К нему подплывает сосед с лодкой.

– Садись, Хаим.

– Нет, я буду молиться и верю, что Господь спасет меня.

Еще два соседа подплывают, и каждому Хаим отвечает то же самое. Он утонул, является к Господу и говорит:

– Боже, что же ты меня не спас?

– Но я же посылал тебе три лодки!

Почти дословно этот анекдот был приведен в американском фильме-сериале «Тайны отца Даулинга», где его с блеском рассказывал католический священник, а в несколько измененном виде в американском фильме-сериале «Западное крыло». Было бы соблазнительно предположить здесь некий след русской еврейской диаспоры и ее ментальности, однако воздержимся от этого. Заметим, что здесь «слабость» Господа проявляется несколько в ином ключе: она вызывает к жизни активность человека и может быть соотнесена как с христианскими спорами о «свободе воли», так и с талмудическими вопросами.

«Еврейских» анекдотов подобного рода не так мало: «Рабинович, дай мне шанс, купи лотерейный билет» и т. п.

Рассмотрим теперь анекдоты о Господе Боге, где нет еврейской тематики и идеи возможного примирения, но тем не менее присутствует тема «слабости» Господа.

6. Никсон, Помпиду и Брежнев спрашивают Господа Бога: – Когда моя страна будет жить хорошо?

– Через 10 лет, – отвечает Господь Никсону. Никсон вздохнул.

– Через 100 лет, – отвечает Господь Помпиду. Помпиду заплакал.

– А моя? – спрашивает Брежнев. Господь заплакал.

Этот анекдот относится к распространенной схеме анекдотов об иностранце и русском, где ударная позиция принадлежит русскому. Одновременно здесь и «неожиданный ответ» Господа, но этот неожиданный ответ не делает его победителем, наоборот, как и в анекдоте 5, здесь, в определенной степени, проступает проблема «свободы воли», а также характерное для подобных анекдотов грустное утверждение, что Россия никак не вписывается в мировой гармоничный порядок.