Богословские беседы Андрея Сысоина - [3]

Другие озабоченные девушки не столь опасны. Они имеют привычку часами курить в холлах, походя ставя вам подножки и творя прочие мелкие гадости. Они являются основным контингентом на общажных дискотеках. Эти же девушки-бесенята частенько врываются в мужские комнаты общежития с вопросами наподобие: "Скажите, а какая вам нужна жена?"; или с таким еще более пугающим: "У вас нет чего-нибудь покушать, а может, попьем чаю?" Большинство неопытных абитуриенток, вырвавшись на месяц из-под опеки родителей, попадают в третью классификацию.

(Здесь Бекаревич опять глубоко вздохнул, мрачно посмотрел в черный оконный проем и решил об абитуриентках больше не распространяться.)

Почти все подпавшие под власть Князя Тьмы студентки не обладают природной красотой. Но автор сего трактата глубоко уверен, что любая душевно богатая и эмоциональная женщина, внутренне чувствуя себя красивой и является таковой!

Крокодилицы же, не перестраивая свое внутреннее озабоченное содержание приближают на нашу голову Апокалипсис.

Но есть, есть, но как мало! в нашем Доме милые и прекрасные, умные и чуткие девушки, борющиеся со своими эгоистическими инстинктами!

Намного реже озабоченные встречаются в мужской среде. Такие юноши становятся сразу знамениты. Ряд из них — "бездельники" — распространяют о себе слух, что они держат руку на сексуальном пульсе нашей многотрудной жизни. Но только у простаков подобный героизм вызывает зависть и уважение. Мания величия развращает Бездельника, его характер становится несносен. Он требует к себе много внимания, основываясь на своей исключительности, приватизирует необходимую всем общажную собственность: комнаты, кровати, одежду, пищу. Бездельник часто донимает своих товарищей рассуждениями о женщинах и этим портит им хорошее настроение.

Куда опаснее "тихушники". Они предпочитают не болтать, а действовать. Сам Сатана спускает Тихушника с поводка и говорит: "Фас!", указывая на все юбки по очереди.

Тихушник почти каждую ночь приводит в комнату новую женщину и выгоняет соседей.

Если соседи сопротивляются, то в ход идут всякие дьяволские уловки, превращающие их жизнь в кромешный ад. Именно так пострадал студент-историк Дмитрий Писарев, с горя принявший из рук ересиарха Петра сан послушника.

Но, автор не спорит — бывают очень редкостные исключения…

5

Никто бы не смог оторвать П.Бекаревича от его труда кроме очень нужного и незаменимого психолога В.Ковалева. Валера заглянул в 2 часа ночи слегка пьяный и чудной.

— Выпить найдешь? — выдохнул Петр, протрезвевший от работы.

Инженер человечьих душ с минутку поразмышлял, набивая себе цену:

— Вообще-то можно, но с одним условием.

— Давай! — отрубил ересиарх.

Валера исчез. Петр вернулся к машинке, но работать больше не мог. Психо-инженер Ковалев обладал волшебным качеством: в любое время суток и в любом месте он всегда мог найти хорошие и редкие марки вин, коньяков, шампанских. Но не гнушался и водочки. Вот и сейчас он вернулся очень быстро с тремя бутылками "Токайского" и одним очень радующим его известием:

— Петр, у меня на хвосте две женщины, тоже хотят выпить. Позовем их сюда?

— Кто такие? — набычился Петр.

— Психологини с 5 этажа.

Петр очень испугался, представив двух матерых хищниц, пытающихся проникнуть в его комнату.

— Валера! Ни в коем случае не показывай им дорогу. На, отдай бутылку.

— Но, Петр, хорошее вино в обществе женщин — это так приятно!

Но превратившийся в барана ересиарх был непробиваемо упорен в принципиальных вопросах:

— Нет. Отдай им бутылку, пусть идут с Богом.

— Ну тогда я выпью ее с ними, — гордо заявил инженер и вышел.

Подобно запертому в клетке тигру Петр крался вокруг стола, но к вину не притронулся. Опять Валера вернулся очень быстро.

— Ты был прав, — загадочно сказал он и профессионально выбив пробку, забулькал токайским в стаканы.

— Что пьем? — раздался будничный голос с ближайшей койки.

Бутылка в ковалевской руке дрогнула.

— Олежка, вставай, вино принесли, — ответил Петр прикорнувшему писателютрансценденталисту.

Олег Николаевич сел, изобразил очень недовольное выражение лица, но стакан изволил принять.

Стояла на удивление чудесная ночь: Дом студентов угомонился раньше полуночи и теперь в полной и темной тишине за столом, слабо освещенным настольной лампой сидели трое старых и бывалых обитателя Дома и попивали из обыкновенных стаканов необыкновенный напиток.

— Петр, — смущенно нарушил блаженную тишину Ковалев, — у меня к тебе небольшая просьба.

— Ну, говори.

— Сначала еще по-полстаканчика.

Наконец Валера заговорил:

— Ты уж разреши переночевать у тебя одну ночь.

— О чем речь, всегда есть свободная койка, — отозвался Петр, но сразу же чего-то заподозрил, — постой, Валера, у тебя же своя комната.

— Я не могу там спать.

— Почему? — к вопросу Бекаревича присоединился и Олег Николаевич.

— Там полтергейст! — с безумным блеском в глазах заявил психо-инженер.

Реакция слушателей оказалась неоднозначной. Ересиарх подобрался и обратился во внимание: он впервые встречался с домовым. Лицо писателя выражало полное удовлетворение вином и легкий интерес: борцу с трансценденцией полтергейст не представлялся чем-то из ряда вон выходящим.