Богиня судеб - [18]

Гости уныло кивнули. Бенино был, как обычно, убедителен.

- И третье: почему бы убийце не признаться? Прямо сейчас - и тогда мы вместе подумаем, что делать. Но украденный камень тогда, ясно, придется вернуть, ведь у Сервуса есть наследник...

- Кто? - разом выдохнули Заир Шах и Леонардас.

- Я, - скромно ответил Бенино.

* * *

Пеппо смотрел на брата, широко раскрыв рот. Пожалуй, и в детстве он не выказывал так явно своего изумления. Даже он, его родной и самый любимый, ничего не знал! Бенино - наследник Сервуса Нарота! Богача, который мог бы купить всю Лидию и кусочек соседнего Тима впридачу!

- Это меняет дело, достопочтенный философ, - сухо произнес Маршалл. Пусть первый подозреваемый Лумо Деметриос - ибо сбежал, но второй уж всяко ты.

- Зачем бы я стал тогда красть Лал Богини Судеб? - обиделся Бенино. Он и так бы принадлежал мне.

- Кто ж тебя знает, - ядовито ухмыльнулся Заир Шах. - Может, вступишь в наследование, да через пару лун и обнаружишь где-нибудь в саду под персиковым деревом сие сокровище.

- Почему под персиковым деревом? - философ был явно растерян, а потому не так сообразителен, как всегда.

- Подумать только, какое состояние! - добавил яду придурковатый эганец. - Ради него десяток лучших друзей укокошишь!

- Вздор! - Бенино, наконец, пришел в себя. - Я не стал бы убивать Сервуса за все золото мира! И никого бы не стал убивать. Это не в моем вкусе.

- А что в твоем вкусе, позволь узнать? - не успокаивался Заир Шах. Просто украсть сокровище?

- Хватит!

Резкий голос Гвидо оборвал перепалку.

- Хватит... - уже тише повторил он. - Не стоит обвинять друг друга так можно далеко зайти и тогда история кончится плохо.

- Куда хуже... - проворчал Заир Шах.

- Послушай, уважаемый Гвидо, - снова подал голос тимит. - А ты-то сам как думаешь, кто его убил?

- Не знаю, - медленно покачал головой дознаватель. - Но уверен... Вернее, почти уверен, что не Лумо. И - не Бенино.

- Кто ж тогда? Может, я?

Маршалл хохотнул, но глаза его смотрели на Гвидо вопросительно.

- Может, и ты, - легко ответил тот. - Пока не знаю. Но обязательно узнаю, дайте срок.

- И велик ли срок?

- Дня два-три.

- Посмотрим...

После того, как тимит задумчиво произнес свое "посмотрим", Заир Шах встал, расправил складки нелепого одеяния и, с презрением поглядев на всех, вышел из зала. Вот ярко-синий подол его балахона проехал по одному маршу лестницы, вот повернул на второй... Лишь только затихли шаркающие шаги астролога, эганец выпучил светлые как осеннее небо глаза и трагическим шепотом сообщил:

- Это он грохнул беднягу Сервуса!

Все вздрогнули.

- С чего ты взял? - фыркнул Маршалл.

- Не хотел при нем рассказывать, но слышал его омерзительный голос той ночью.

- Слышал? Где?

- В коридоре, где ж еще... Сами знаете, какие тут у Сервуса лабиринты, так что точнее сказать не могу.

- И что он говорил?

- Не разобрал. Пищал что-то...

- Может, он пел? - предположила прекрасная Лавиния, с легкой улыбкой глядя на важного как индюк Леонардаса.

- С чего бы он стал петь ночью? - удивился эганец. - Нет, не пел.

- А что? - начал сердиться Бенино.

- Да говорю ж - пищал! Может, молился? Убил рыцаря, и молился.

- Да зачем же ему молиться в коридоре? - потерял терпение Маршалл. У него для этого комната имеется! Какой ты тупой, Леонардас, прости, конечно...

- Я не тупой, - с достоинством ответствовал эганец, подмигивая Лавинии. - Бурган Безглазый знает этого старого крючка - молился он или пел... Я не дознаватель и сие не моя забота. Хочу спать. Прощайте.

Он поднялся и пошел к лестнице. Длинные аистиные ноги его в три шага одолели ступеньки одного марша, потом ловко перескочили на второй.

- Сдается мне, наш приятель не такой кретин, как кажется, - заметил многозначительно Маршалл.

- Думаешь, прикидывается? - встревожился Бенино.

- И такое возможно. Смотри, как ловко повернул на старика.

- С чего ему поворачивать? - не согласился Гвидо. - Его пока никто не подозревал.

- Зачем он спать пошел? - Маршалл не желал отказываться от столь удобного объекта для обвинения в убийстве. - День еще, а он - спать!

- И что с того? Нет, любезный Маршалл, никаких оснований для подозрений у нас пока нет. Увы, но нет. Я думаю... О, Теренцо, могу ли я узнать, что так заинтересовало тебя за окном?

- Солнце, - за Теренцо пояснила девушка, пряча улыбку. - Сейчас оно опустится ещё на полпальца и мой супруг сможет говорить.

- Он замолчал в это время ровно луну назад? - догадался Бенино.

- Да.

И все выжидательно уставились на Теренцо. Толстяк, тяжело дыша, смотрел на огненный шар, который блистал в чистом голубом небе так бездумно, так беспечно, словно и не существовало в мире под ним никаких тревог и забот. В молчании за солнцем следили и остальные. Бенино, например, полагал, что как только оно опустится на требуемые полпальца, Теренцо откроет рот и сразу обнаружит всем тайну убийства Сервуса. Гвидо был не столь оптимистично настроен, но и он надеялся услышать от жирного канталца нечто важное, могущее помочь ему в расследовании. Пеппо... Пеппо ни о чем таком не думал. Он просто вспоминал огромного розовощекого рыцаря, победившего самого Всадника Ночи и погибшего так нелепо и странно - от дружественной руки. А Лавиния просто взирала на своего толстяка с любовью и даже благоговением. Пожалуй, такой взгляд невозможно изобразить - мельком пронеслось в круглой голове дознавателя, - но как умудрилась эта красавица влюбиться в ужасного, мерзкого, одышливого, потного и жирного кабана? Гвидо с отвращением взглянул на Теренцо и в тот же момент толстяк вдруг коротко всхрюкнул и с торжествующей улыбкой повернулся к гостям.