Богиня по зову сердца - [101]

Нуада айрих мо ду! Нуада айрих мо ду! Нуада айрих мо ду!..

Так продолжалось до бесконечности, словно играла заезженная пластинка. Черное пятно начало подниматься и принимать узнаваемые очертания Нуады. Из придатков, напоминавших руки, выросли когти. Из черной кляксы с дрожанием вылезли еще две конечности и приняли форму ног. Потом расправились крылья. По лицу твари пробежала дрожь, раскрылась пасть, чтобы произнести первые слова:

Женщина, — пробулькал он гортанно, — Я здесь по твоему повелению.

Он не сводил глаз с Рианнон, а меня вроде бы не замечал.

Я чту твое послушание, — обольстительно произнесла эта мерзавка, — Теперь слушай мой следующий приказ — вселись в тело моего слуги.

Из ужасного рта вырвалось то, что можно было с натяжкой назвать смехом.

У тебя хватило могущества пробудить меня, женщина. Но твоего жалкого жертвоприношения кровью не достаточно, чтобы повелевать мною. — Он подполз ближе к тому месту, где мы стояли, — Ты поступила глупо. У меня нет ни малейшего желания быть твоим слугой, зато я желаю отведать тебя.

С неожиданной быстротой Рианнон схватила меня за руку.

Что, черт возьми, ты делаешь! — завопила я, пытаясь вырваться и в то же время не упустить из виду Нуаду, который подползал все ближе.

Он услышал мой крик и замер.

Я вижу, вас здесь двое, — прошептал монстр, — Тем лучше, женщины. Тем лучше, — Шипение, последовавшее за этим, означало смех.

Неожиданно Рианнон грубо притянула меня к себе и тем же быстрым уверенным движением подняла руку, в которой держала нож. Последующие события произошли молниеносно, будто кто-то нажал на гигантскую кнопку быстрой перемотки, и наши жизни отреагировали на это. Я почувствовала разрывающую боль в боку. Что-то тошнотворно заскрежетало о ребро.

Мысли сразу спутались.

«Богиня! Неужели Рианнон убила мою дочь?»

Тело начало неметь. Я ничего больше не чувствовала, кроме влажной теплой крови. Колени ослабели, в ушах загудело, но я все равно расслышала безумный крик Клинта.

Рианнон разрезала ткань куртки и принялась разрывать слой за слоем всю мою одежду, успевшую пропитаться красной кровью, чтобы обнажить глубокую уродливую рану в левом боку. Мне показалась, будто я превратилась в камень, когда увидела, как она по-змеиному высунула розовый язык и слизала кровь с лезвия ножа.

Нуада увидел мою кровь. Его тело затрепетало и задергалось.

Теперь я повелеваю тобой! — Голос Рианнон зазвучал гораздо громче и пронесся эхом по всей поляне, — Этой кровью ты связан со мной. Ведь я пожертвовала кровью и телом жрицы, Избранной Эпоны, а это все равно что своими собственными. Ты должен подчиниться, — Мои колени подогнулись, но Рианнон какой-то неестественной силой удерживала меня прямо, поэтому я по-прежнему смотрела в лицо Нуаде, — Вселись в моего слугу! — пронзительно заверещала она.

После этого приказа тело монстра потеряло упругость и разлилось черной ядовитой лужей на белом снегу. Маслянистое пятно, бывшее когда-то Нуадой, переместилось в круг, и в то же мгновение из леса выскочил Клинт. Чернота облепила Бреса, продолжавшего молиться, дрогнула и исчезла внутри его тела. Нуада пропал. Молитва оборвалась. Брес медленно поднял голову. Его открытые глаза светились красным огнем.

— Шаннон! — голос прозвучал будто издалека, хотя я видела, что Клинт находился всего в нескольких футах от меня.

Я попыталась ему ответить, но Рианнон швырнула меня к нему и прорычала:

Мне следовало догадаться, что ты будешь рядом.

Меня подхватили руки Клинта, а сам он опустился на колени, стараясь загородить мое тело.

— Что ты наделала, Рианнон? — Фриман осекся, рванул с себя шарф, свернул его клубком и придавил им кровоточащую рану в моем боку.

А еще мне следовало бы догадаться, что ты предпочтешь ее. — Голос Рианнон источал сарказм, — Ты всегда был слабаком. Молюсь, чтобы твоя дочь унаследовала мою силу.

Клинт дернулся, словно его ударили.

Дочь!.. Нет, не может быть.

Рианнон расхохоталась:

Разумеется, может. Хотя я пока не решила, оставить этого ребенка или нет.

Клинт переместил меня так, чтобы высвободить правую руку. Я почувствовала, что он расстегнул молнию на своей куртке, полез во внутренний карман и достал пистолет. Потом Фриман твердой рукой нацелил ствол на Рианнон.

Она не шелохнулась, только беспрестанно переводила взгляд с Клинта на то существо, которое неподвижно лежало в центре круга.

Я должен был тебя убить в ту ночь, когда понял, какая ты на самом деле. — Клинт говорил спокойно и разумно, что никак не вязалось с дикой ситуацией.

Но ты не мог убить меня, — промурлыкала Рианнон, — Мы ведь играли с тобой в наши маленькие игры. Только не притворяйся, будто не помнишь, что мы творили под покровом ночи. Ты ведь не забыл, как кровь, смешиваясь с семенем, брызнула из твоего пульсирующего члена, когда ты позволил мне вскрыть его.

Клинт только крепче обнял меня и ответил:

До прошлой ночи я бы сказал, что ты права. Меня неотступно преследовали воспоминания о тех извращениях, которым мы предавались. — Клинт на мгновение перевел взгляд туда, где неподвижно лежал Брес, — Да, вместе с ним. Но больше это не повторится. Я излечился от тебя и твоей грязи, — Я ощутила, как напряглись его мускулы, когда он крепче сжал пистолет, — Лучшее, что я могу сделать для этого мира, — это избавить его от такой напасти, как ты и твое дитя.