Громкое воронье карканье не давало мне спать всю ночь. (Точнее, весь день). Видите ли, я — вампир-недолетка, а для нас время суток поменялось местами. Короче, я не сомкнула глаз весь отведенный для сна срок. Хотя бессонница и синяки под глазами — это просто цветочки, по сравнению с тем, что на меня обиделись лучшие друзья. Итак, разрешите представиться: Зои Редберд, на настоящий момент общепризнанная королева ПДП — то есть «Пошли Друзей Подальше».
Персефона, крупная гнедая кобыла из конюшен Дома Ночи, которую я считаю своей, наклонила голову и уткнулась мне в щеку. Чмокнув свою любимицу в бархатный нос, я продолжила вычесывать ее длинную гладкую шею. Уход за лошадью меня успокаивал и помогал думать, а сейчас мне, как никогда, необходимо было и то, и другое.
— Итак, — заявила я лошади, — прошло два дня. Окончательного разрыва избежать удалось, по дальше так продолжаться не может! Представляешь, они сейчас в столовке, прикидываются друзьями не разлей вода, а меня в упор не замечают.
Персефона фыркнула и снова принялась за сено.
— Я согласна, я врала им, но ведь не со зла, правда? А если скрывала всякое разное — то ведь ради их же блага! — взорвалась я, но тут же виновато вздохнула.
Ладно, себе-то я могу признаться! Если о том, что Стиви Рей ожила, я не говорила друзьям действительно ради их блага, то о своем романе с Лореном Блейком, вампирским поэтом-лауреатом и преподавателем Дома Ночи — исключительно ради своего собственного.
— Ну и что! — решительно заявила я, и Персефона снова повела ушами. — Им бы только осуждать! Надулись, как мышь на крупу.
Персефона опять фыркнула, а я опять вздохнула. Черт, сколько же можно прятаться!
Похлопав по боку красавицу Персефону, я не торопясь отнесла в кладовку скребницы, щетки и гребни, которыми ублажала ее в течение целого часа. Потом, глубоко вдохнув успокаивающий нервы запах кожи и лошадей, заметила в окне кладовки свое отражение и машинально пригладила волосы.
В Дом Ночи я переехала пару месяцев назад, после того как меня Пометили. За это время мои волосы заметно отросли и стали намного гуще. Роскошная шевелюра — лишь одна из произошедших со мной перемен. Некоторые из них внешне совсем не заметны, как, например, моя уникальная власть над пятью магическими стихиями, другие, наоборот, сразу бросаются в глаза — как изысканная синяя татуировка на моем лбу.
В отличие от других Меченых недолеток и совсем взрослых вампиров, такая же изысканная вязь украшает и мое тело — сапфировый узор спускается по шее и плечам и змеится у меня вдоль позвоночника, а с недавних времен и вокруг талии. Но об этом знают лишь моя кошка Нала, наша богиня Никс и я сама.
Да и кому мне его показывать?
— Еще вчера у тебя был не один, а целых три парня, — язвительно усмехнувшись, заявила я своему отражению, — но ты сделала всех! И вот результат — ни парней, ни друзей, и вообще никого, кто поверит тебе, по крайней мере, в ближайшее тысячелетие!
Впрочем, это не совсем точно. Есть еще Афродита, пару дней назад смывшаяся в неизвестном направлении от ужаса, что снова стала человеком, да временно умершая лучшая подруга Стиви Рей, невольно спровоцировавшая это очеловечивание, а потому бросившаяся на поиски беглянки.
Все вышеизложенное случилось со Стиви Рей, когда я создала магический круг, дабы превратить ее из красноглазой нежити в прежнюю славную оклахомскую девчонку. Надо сказать, все получилось так, как я задумала, вот только Стиви Рей стала непонятным вампиром с красными татуировками.
— В общем, ты ухитрилась разогнать всех. Просто молодчинка! Вот тебе шоколадка!
Мои губы предательски задрожали, а глаза наполнились слезами. Нет, этим делу точно не помочь, иначе мы с друзьями давно бы выплакали все обиды, расцеловались (естественно, не в буквальном смысле) и помирились. Что ж, осталось только собрать остатки мужества, поговорить с ними и попробовать все исправить.
Декабрьская ночь выдалась холодной и туманной. Желтые нимбы старинных газовых фонарей тускло освещали дорожки, соединявшие конюшню и крытый манеж с главным зданием школы. Наш Дом Ночи в любую погоду выглядел торжественно и величественно, вызывая ассоциации скорее с легендами о короле Артуре, чем с двадцать первым веком.
«Мне здесь нравится, — напомнила я себе. — Здесь я нашла свое место, свой дом. Вот помирюсь с друзьями, и все снова будет хорошо».
Пока я кусала губы и гадала, как же именно мне это сделать, мои душевные терзания нарушило хлопанье крыльев, от которых волосы у меня почему-то встали дыбом.
Я подняла голову, но не увидела ничего, кроме мрака и по-зимнему голых ветвей огромных, росших вдоль дорожки, дубов. Смертельный ужас окатил меня с головы до ног, я задрожала — и безмятежная ночь внезапно показалась мне темной и зловещей.
Темной и зловещей? Какой бред! Вечно я себя накручиваю! Наверняка и хлопанья крыльев никакого не было, просто ветер прошелестел в голых ветках деревьев. Черт побери, да я так скоро совсем с катушек съеду!
Я покачала головой, но не успела сделать и пары шагов, как странный зловеще-шелестящий звук повторился.
