Богатые тоже плачут: Бето и Марисабель - [4]

— Я знаю больше, чем ты, — сухо ответил Тони. — Давай прекратим этот разговор. — И он спокойно вышел из комнаты.

Но донье Паоле трудно было смириться с тем, что любимый и единственный сын может взять в жены «черт знает кого». Собственно, сеньора Кантильо ничего не имела против Фелисии и раньше считала ее вполне привлекательной девушкой, хотя и чуточку шумной. Правда, в свое время донье Паоле и ее мужу казался довольно экстравагантным поступок Луиса Альберто и Марианны, которые приняли в свой дом «девушку с улицы», но постепенно к этому все привыкли. Однако представить Фелисию своей невесткой донья Паола никак не могла.

Привыкшая делиться с Марианной радостями и бедами, Паола прежде всего решила обратиться к ней.

— Мой сын сегодня огорошил меня довольно неожиданной новостью. А вы уже слышали? — приступила она к делу сразу после приветствий.

— Про Тони и Фелисию? Да, они мне сказали. Я так рада за Фелисию! Ваш Тони такой милый, мне кажется, они будут прекрасной парой.

Паола Кантильо опешила, не зная, как ей продолжать. Наконец она осторожно произнесла:

— Но послушайте, Марианна, вы же должны понять, что я не могу не беспокоиться за судьбу своего сына. Мне кажется, что Фелисия, мягко говоря, несколько отличается по своему происхождению от Тони.

— Да, это правда, — со вздохом отозвалась Марианна. Она замолчала, вспоминая, как Фелисия впервые появилась в их доме. Однажды на улице девушка продала супругам Сальватьерра лотерейные билеты, и они сказали ей, что в случае выигрыша половина его достанется Фелисии. Фелисия надеялась на этот выигрыш, как на последнюю соломинку, она была доведена до крайности и, пока Марианна не спеша прятала лотерейные билеты в сумочку, Фелисия упала в голодный обморок.

— Да, все так. Это Бог привел ее тогда в наш дом. Я бы никогда себе не простила, если бы с бедняжкой что-нибудь случилось.

Донья Паола увидела, что в Марианне она вряд ли найдет себе союзницу. Она сделала еще одну попытку:

— А вам не кажется, что они не слишком подходят друг другу? Ведь Антонио через несколько месяцев получит диплом врача. Его так хвалят на факультете, мой муж и я надеемся, что он сможет получить место на кафедре. Ведь жене Тони придется вращаться в самом изысканном обществе.

— Ну, не волнуйтесь так, Паола. У Фелисии общительный характер, она умеет располагать к себе людей. Кроме того, мне кажется, Тони на нее очень хорошо влияет. Я теперь частенько вижу ее за книгами.

Сеньора Кантильо вздохнула и поняла, что здесь ей ничего не добиться. Но она решила попытаться с другой стороны.

Она помнила, что в то время, когда Фелисия впервые появилась у Сальватьерра, в доме работала кухаркой некая Белинда, которая терпеть не могла девушку. Горничная сеньоры Кантильо изредка передавала ей сплетни из соседнего дома, переданные Белиндой. Белинда давно уже покинула дом Сальватьерра и работала у других хозяев. Сеньора Кантильо не поленилась навестить ту семью, которую она немного знала, и попросила разрешения побеседовать с их служанкой.

Разговору предшествовал щедрый подарок, который сделал и без того охочую до сплетен Белинду совсем разговорчивой.

— Точно так, сеньора Кантильо, — с жаром говорила Белинда, — она у нас второй месяц жила, как вдруг ей стало плохо, и ее на «скорой помощи» отвезли в больницу. Оказалось, у нее выкидыш. Можете себе представить, в таком почтенном доме! Я еще тогда хозяйке говорила, что нельзя такую оборванку в дом пускать.

— И тем не менее сеньора Сальватьерра оставила ее в своем доме, — сказала Паола.

— Верно, — поддакнула Белинда. — Я вам правду скажу: сеньора Марианна уж больно простодушная, ее любой облапошить сможет.

Послушав еще некоторое время откровения служанки, донья Паола вернулась домой и вызвала к себе сына.

— Я хочу, чтоб ты выслушал меня, Тони, — начала она, — хотя мне трудно с тобой об этом разговаривать. Боюсь, что мои слова могут ранить тебя.

— В чем дело, мама? — резко спросил Антонио.

— Видишь ли, мальчик, это касается Фелисии…

— Я же сказал, что мое решение окончательное. Не будем больше спорить на эту тему, мама.

— Подожди, — остановила его донья Паола. — Ты еще не все знаешь. Тебе известно, кто была ее мать?

— Да. — Тони твердо посмотрел в глаза донье Паоле. — Я знаю, что мать Фелисии была проституткой. Ей не выпало счастья появиться на свет в такой благопристойной семье, как наша. — Его губы искривились в горькой усмешке.

— Но это еще не все! — почти с отчаянием воскликнула донья Паола. Ей казалось, что происходит что-то ужасное: на ее глазах единственный сын, ненаглядный Тони, вот-вот испортит себе жизнь и станет навеки несчастным. — Ты знаешь, что когда она попала в дом Сальватьерра, то была беременной?

— Знаю, — с мрачной решимостью ответил Тони. — Между прочим, она мне сама рассказала.

— А от кого был ребенок, она тебе тоже рассказала? Рассказала, что он занимался преступными махинациями и был застрелен кем-то из своих сообщников?

Лицо Тони потемнело, он тяжело дышал. Видно было, что он делает над собой усилие, чтобы не закричать.

— Мама, я очень хочу, чтобы ты поняла, что ты сейчас говоришь о девушке, которую я люблю, о своей будущей невестке. Мне больно думать о том, что такое беззащитное, юное существо оказалось жертвой негодяя. К сожалению, в больнице мне уже приходилось сталкиваться с такого рода случаями.