Богатые мира сего - [11]
Даймлер подумывал и о воздухоплавании. В октябре 1887 года в одной иллюстрированной газете он прочел сообщение об удачном экспериментальном полете книготорговца из Лейпцига Вольферта и тотчас же пригласил его приехать в Каннштат, чтобы продолжить совместные испытания. В результате был смонтирован двигатель для пропеллеров мощностью в 2 л.с., один воздушный винт служил для продвижения вперед, другой — назад, своего рода предшественник современного вертолета! В воскресенье, 12 августа 1888 года, в безветренную погоду на Зеельберге состоялся воздушный полет по направлению к Корнвестхайму. Пролетев 4 км, этот аэростат благополучно приземлился. После второго полета стало ясно, что двигатель полностью оправдал все ожидания. 16 августа 1888 года «Швебише кроник» писала об этих испытаниях: «В Каннштате продолжаются испытания бездымного двигателя Даймлера. Вначале опыты проводились на Кениг-штрассе. Как известно, отлично они удались и во время праздника в 1887 году. Не менее удачно прошла проверка двигателя на лодке и на других транспортных средствах. Карета, например, едет без лошади и без оглобли. При помощи этого мотора можно развить любую скорость, такой каретой можно управлять и проезжать даже на самом узком месте. Недавно двигатель проверили на воздушном баллоне; испытания, проведенные в последнее воскресенье, будут продолжены».
Запатентованный двигатель Даймлера для автомобилей и моторных лодок, 1885 г.
Таким образом, опыты Даймлера и Вольферта послужили началом использования двигателя Даймлера в воздухоплавательной технике. Как известно, Вольферт погиб в одном из полетов.
Работа над мотором с двумя цилиндрами V-образного расположения отнимала теперь у Даймлера и Майбаха все их время. Патент № 50839, помеченный 9 июля 1889 года, является продолжением патента от 3 апреля 1885 года. Им удалось добиться удвоения мощности двигателя, не увеличивая при этом его веса и габаритов. Так был сделан еще один важный шаг в дальнейшей разработке автомобиля. Чертеж декабря 1888 — января 1889 гг. показал так называемый вагон (машину) со стальными колесами. Он означал вытеснение существующей до сих пор формы экипажа и представлял собой органическое единство шасси и мотора. Использование четырехтактного двигателя дало возможность повысить скорость от 5–11 до 17 км в час Двухместный автомобиль приобрел грациозный вид и своим конструкторским решением являл виртуозное искусство Майбаха. Даймлер надеялся услышать благоприятные отклики в адрес своего двигателя. Но, вопреки ожиданиям, общественность не проявила к новому мотору очень большого интереса. С видом знатока машину Готлиба называли элегантным экипажем, «фаэтоном», «ландо», «брейком». Автомобиль с двигателем Даймлера считался новомодным и вызывал к себе скорее недоверчивое отношение, нежели расположение. Такая же судьба постигла и представленный в Париже автомобиль Бенца.
Гораздо больший интерес был проявлен к выставленным двигателям. Мотор Даймлера мощностью в 2 л.с. запустил небольшую динамо-машину, обеспечив током 30 лампочек. Иллюминация вызвала восторг у всех присутствовавших. Миниатюрный трамвай, уже показанный в 1887 году на празднике в Каннштате и в 1888 году в Бремене, казалось, пригоден только для того, чтобы развлекать жизнерадостных посетителей. Для двух лодок Даймлера «Виолетт» и «Пас-Парту» специально у Сены была построена пристань. Внимательные наблюдатели могли бы убедиться в том, что лодки, управляемые Даймлером и Майбахом, несколько раз перевозили до Сен-Клу и Сюрена одних и тех же пасажиров. Среди них была и некая дама со своим спутником. Между тем можно было бы и заметить, что в автомобиле, управляемом сыном Даймлера Адольфом, вдоль Сены ехал какой-то очень заинтересованный человек.
Как позже написал журналист Пьер Жиффар, никто из небольшого числа присутствующих, вообще обративших внимание на происходящее, не подумал о том, «что в этом отдаленном уголке Всемирной выставки возник зародыш технической революции настоящего времени».
Если бы Даймлеру задали вопрос, повлияла ли Парижская Всемирная выставка 1889 года на его будущие планы, то он, конечно, смог бы ответить утвердительно. Если даже большинство людей и прошло мимо его творений, то все же нашлось три человека, проявивших к изобретателю особый интерес. Ими были уже упомянутая дама и ее спутник: мадам Сарацин и Эмиль Левассор, а также пассажир в автомобиле М. Пангард.
Еще до отъезда в Каннштат Готлиб Даймлер дал фрау Сарацин письменное согласие «предоставить ей право пользования его французскими и бельгийскими патентами на газовые и керосиновые двигатели», «…подлежащие оплате, если вы на них заработаете, но не больше, чем на три года». При этом он поставил два условия: «Все усовершенствования, предпринятые с обеих сторон, должны будут носить мое имя, и Вы не будете мне составлять конкуренцию в других странах».
Эдуард Сарацин с 1874 года был представителем «Завода газовых двигателей. Дейтц» во Франции, а впоследствии и компаньоном «Французской компании двигателей и механических конструкций». После того как Даймлер приступил к созданию быстроходного бензинового двигателя, Сарацин заинтересовался работой талантливого изобретателя. Незадолго до своей преждевременной кончины 24 декабря 1887 года он дал своей жене совет: «Рекомендую тебе в твоих же интересах и на благо наших детей и дальше поддерживать деловые отношения с Даймлером: его дело заслуживает безусловного доверия, у него есть будущее, величие которого мы сегодня даже и представить себе не можем». Фрау Сарацин восприняла эти рекомендации как наказ и позднее заключила с Готлибом Даймлером в Каннштате соглашение, предоставившее ей права как представителю Даймлера в Париже. Возвращаясь в Париж из Каннштата, она даже увезла с собой двигатель Даймлера, который только лишь благодаря ходатайству одного министра смог пройти таможенный осмотр.
