Богатая жизнь - [66]

— Ладно, но нам всем надо поехать куда-то.

— А тетя Бесс поедет?

— Конечно.

— И дядя Фрэнк?

Это его удивило.

— Но я, знаешь ли… Наверное. Если он захочет, то да. Да.

— А Морис?

Лоб у папы наморщился, челюсти опять напряглись.

— Честно говоря, я не думал включать в наш состав мистера Джексона, но, возможно, это было бы разумно…

— А ты куда хочешь поехать? — спросил я.

Кажется, папа опять удивился.

— Ну, у меня нет никаких определенных планов на этот счет. Я думал, что место выберете вы с Томми.

— Может быть, нам поехать в Манассас?

Я вспомнил о брошюре, которую видел в его кабинете, ту, с силуэтом Авраама Линкольна на обложке, и подумал, что такая поездка была бы приятна папе. Неожиданно поездка в Манассас обрела определенный смысл.

Папа был в замешательстве. Брови сошлись у него на переносице.

— Что, прости, пожалуйста? В Вирджинию?

— Мы бы посмотрели на место той битвы в Гражданской войне. Я видел брошюру. У тебя на столе.

— Вот как, — ответил он, полуобернувшись к двери в свой кабинет — у меня на столе. Хм-м-м, ты думаешь, тебе там понравится? Хотя, это рядом с Вашингтоном и полезно для вашего образования. Да. Что же, я, пожалуй, сделаю несколько запросов. По-моему, там скоро будет военное представление. Очень скоро. Ты и правда хочешь поехать туда?

— А можно нам участвовать в этой битве?

— Что? О! Ну, я думаю, ты еще маловат для этого. В войне участие принимало не так уж много двенадцатилетних мальчиков, хотя есть свидетельства, что некоторое их количество все же служило в качестве военных трубачей. Что ж, я могу созвониться с обществом. Вообще-то, я уже много лет не поддерживаю с ними связи. Ты уверен, что хочешь поехать именно туда? А в «Эпкот Сентер» не хочешь? Ты слышал о нем? Очень познавательно. Я уже навожу справки.

— Нет, поехали в Манассас, — сказал я. — Я хочу в Манассас.

Папа пытливо всматривался мне в лицо, что для него было очень необычно, потом вздохнул и встал.

— Ладно, пойду просмотрю эту брошюру. — И на полпути к двери обернулся и сказал: — Да, забыл тебе сообщить. На обед тетя приготовит тебе то, что ты больше всего любишь. Чизбургеры.

Сердце у меня снова упало, покатившись в неизреченные глубины моря печали, и запрыгало по дну. На обед у нас никогда не было чизбургеров. Я взглянул на папу, только что сообщившего мне новость о моей редкой костной болезни.

— А Бобби Ли не возьмет меня с собой и не заставит жить с ним? — спросил я.

Он вздрогнул, и голова у него дернулась так, как будто что-то небольшое, но очень тяжелое свалилось на него, внезапно оглушив.

— Нет, — сказал он, но я почему-то ему не поверил.

Во время обеда Томми — Звезда футбола, не переставая, говорил о четырех голах, которые он забил на тренировке по футболу. Я понимал, что сам факт того, что он говорит, что из его рта вылетают слова, а не визгливый лай, доставляли папе больше удовольствия, чем сообщение о забитых четырех голах. После аварии это был первый раз, когда он столько говорил. Папа все кивал головой, а слова лились из задыхающегося Томми бурным потоком.

— Мистер Петерсон сказал, что я, возможно, буду лучшим игроком команды, хотя мне всего шесть лет с половиной, — сказал Томми.

Папа откусил чизбургер.

— Тебе только пять лет, Томми.

— Нет, мне теперь шесть. С половиной.

Папа перестал есть.

— Да нет же, тебе без сомнения всего пять лет. Я хочу сказать, что в этом просто не может быть никаких сомнений. Совершенно никаких.

— Нет. Морис сделал так, что мне теперь шесть с половиной.

Ища поддержки, папа взглянул на меня, но я наливал себе на тарелку кетчуп для жареной картошки.

— Ну ладно. Как бы то ни было, я рад, что тебе так нравится играть в футбол. — Он осторожно отхлебнул кофе и обеими руками поставил чашку на стол. — Тебе, Тедди, это тоже, конечно, нравится?

Я ничего не ответил.

— Не сомневаюсь, что и ты скоро станешь забивать голы, когда примешь участие в настоящих соревнованиях.

— Конечно, и ты будешь голы забивать, — сказал дядя Фрэнк. Он молчал почти весь обед и почти ничего не ел. Силвэниес с самого завтрака был в цокольном помещении, и я подумал, не это ли нервирует дядю. Кажется, не было ни одного поступка Силвэниеса, который бы его не раздражал.

— У меня для вас новость, — сказал папа, сопровождая эти слова покашливанием удвоенной силы. — Мы все едем отдыхать.

— Что? — спросил дядя Фрэнк. — Что ты хочешь этим сказать?

— То, что мы отправимся в путешествие. Тедди высказал пожелание присутствовать на представлении Битвы на Буйволовой тропе. Первой битвы, потому что всего их было две.

Дядя Фрэнк бросил на меня быстрый взгляд и спросил:

— Ты так захотел?

Я кивнул головой.

— И мы все едем? — спросила тетя Бесс.

Папа подцепил ломтик жареной картошки, но потом положил его на тарелку.

— Да, — кашлянул он. — Все. В эти выходные.

При этой новости тетя Бесс даже подалась назад; глаза у нее широко открылись и выражали чуть ли не возмущение.

— Что ты имеешь в виду, говоря «в эти выходные»? Эти выходные?

— Да. Будет празднование Дня Колумба. У мальчиков в понедельник занятий нет, поэтому проблем не будет.

— А где эта Буйволова тропа?

— В Вирджинии.

— В Вирджинии, — повторила за ним тетя Бесс. Вид у нее был разочарованный. — В Вирджинии. — Она жевала это слово, как жевательную резинку. — Ну хорошо, а где Вирджиния? Я знаю, что на востоке, но что там рядом?