Богатая жизнь - [122]

— Неплохо они играют, — сказал он бармену.

Тот ничего не ответил и стал белым полотенцем протирать стаканы. Это был мясистый здоровяк с густыми усами с проседью и длинными баками. Когда он отвернулся от нас, я увидел, что в ухе у него блестит золотая сережка.

— Тот парень классно играет, — наконец сказал он. — Резвый Пес, вон он, вон там. — Он показал на одного из двоих.

— Резвый Пес?

— Джек Резвый Пес. Он сорвет куш.

— Только не мой, — заявил Бобби Ли. Потом взял свою пустую бутылку. — Налей-ка еще, «Премиум», старина.

Бобби Ли легко выиграл первую игру. Он ходил вокруг стола быстрой, изящной походкой, которой я раньше у него не видел. В своей узкой футболке он выглядел совсем юным и тонким, а кий легко парил у него в руках. После игры он схватил двадцатидолларовую бумажку, которую Резвый Пес положил на стол, и поднес ее к свету.

— Здорово смотрится, да, Тедди? — сказал он, позвав меня. — Особенно когда ее заработаешь.

— Сыграем еще раз, — предложил Резвый Пес. Он вынул сигарету. — Удваиваю ставку.

— Ты, верно, богач. Или щедрый такой?

Я сидел в другом углу и смотрел, как Бобби Ли снова укладывает шары. У меня уже болела голова. А влажная жара бара придавала всему неясную размытость и ощущение замедленности. Я тряхнул головой, отгоняя дрему. Моя надежда на то, что в «Тайронс Лодж» мы не задержимся, улетучилась. Я уже не верил, что к утру мы будем дома в Уилтоне, не верил, что мы вообще когда-нибудь поедем домой.

Во время первой игры Резвый Пес вел себя тихо. Он двигался медленно, низко пригибался к столу, а нацеливаясь на шар, закрывал один глаз. Руки у него были длинные и жилистые, и он был такой же худой, как Бобби Ли. Его приятель, толстяк, игравший с ним, когда мы вошли, теперь сидел у стойки бара рядом с музыкальным автоматом и покачивал головой в такт песне. Он часто закрывал глаза и начинал подпевать. Кроме бармена, в баре мы были единственными посетителями.

— Слушай, как вышло, что тебя стали звать Резвым Псом? — спросил Бобби Ли, намазывая мелом кий.

Резвый Пес не отрывал глаз от стола. У него были длинные висячие усы, закрывавшие рот.

— Имя мое Джек. Понятия не имею, почему они называют меня по-другому. — Он кивнул в сторону стола. — Разбивай.

Я закрыл глаза и слушал, как шары с нежным стуком ударяются друг о друга, потом положил голову на столик и, думая о доме, стал улетать куда-то далеко. Думал, что делает сейчас папа, беспокоился, не стало ли ему плохо из-за моего исчезновения. Был уверен, что тетя Бесс сходит с ума, а дядя Фрэнк ходит по комнате и ругается. Я плотнее закрыл глаза и пожалел, что не дома.

Когда спустя некоторое время открыл глаза, ситуация изменилась. Человек, сидевший у музыкального автомата, теперь стоял рядом с Резвым Псом, что-то шепча ему. Бармен вышел из-за стойки и тоже стоял рядом с бильярдным столом, сложив руки на груди. Музыкальный автомат не играл, в комнате стало жарче, а сама она казалась меньше.

— Касание, — заметил Резвый Пес. Я увидел, как шар метнулся через стол и исчез в лунке. После удара Резвый Пес выпрямился, и мне показалось, что под усами у него промелькнула улыбка.

Бобби Ли уставился на Резвого Пса и долго не отводил глаз. Потом медленно обернулся и долгим взглядом посмотрел на двух других мужчин.

— Вы, парни, считаете себя крутыми, так? — Он запустил руку в передний карман и вытащил скомканные бумажки и бросил их на стол. Несколько банкнот упало на пол.

Потом, не отрывая взгляда от Резвого Пса, сказал:

— Пошли, Тедди.

Мы отъехали, остановились на пустынной стоянке у галантерейного магазина и почти час чего-то ждали. Когда я спросил Бобби Ли, почему мы остановились, он приказал мне заткнуться и отхлебнул из бутылки, которая была у него под сиденьем.

Я то засыпал, то просыпался, во сне передо мной проходили разные картины: папа читал Томми книжку, я стоял в цепочке у школьной двери, я видел мисс Грейс, Чарли.

Потом мне приснился мой десятый день рождения, я увидел маму, стоящую в дверях в белой футболке и с волосами, завязанными в конский хвост, увидел, как шевелятся ее губы. Но в этот раз, поверх всего шума, расслышал, что она говорила: «Будь осторожен, будь осторожен».

Меня разбудила хлопнувшая дверца машины. Я выпрямился и выглянул в окно.

На другой стороне улицы увидел Бобби Ли, стоящего под фонарем на парковке у «Тайронс». Он на кого-то кричал. Я вышел и увидел, как к нему шли Резвый Пес и человек, сидевший у музыкального автомата.

— Вы, парни, махлевали по-черному. Хочу вернуть свои деньги, — крикнул Бобби Ли.

Я перешел через дорогу и встал рядом с Бобби Ли, который меня, однако, не заметил. Из «Тайронс» вновь послышалась музыка.

— Приехал к нам и решил, что можешь забрать у нас денежки? Ты, дерьмо вонючее, — сказал Резвый Пес.

— Он похитил меня, — неожиданно крикнул я. Я тяжело дышал, сердце у меня отчаянно билось. Я не собирался этого говорить, но слова сами прорвались наружу. — Позвоните в полицию, пожалуйста, позвоните моему папе.

Резвый Пес и второй уставились на меня, сбитые с толку и не знающие, что делать. Но, прежде чем они смогли среагировать, Бобби Ли набросился на них и принялся бить и пихать ногами, кричать. Первым сдался Резвый Пес, который схватился за живот, потом за голову, по которой ногой наотмашь с глухим звуком бил Бобби Ли.