Бог моря на востоке, океан на западе - [17]

Йома лишь кивнул головой.

– Тогда, как насчёт «Рокута»? В этом случае я не забуду про Рокуту.

Рокута оказался первым человеком, который встретил его не как врага, кто не стал охотиться на него или йома и не убежал, а сел рядом с ним, завёл разговор и дал ему имя.

Коя обнял йома за шею:

– Тебе нужно больше разговаривать, как человек по имени Рокута.

Он уже был достаточно взрослым, чтобы понимать значение слова «одиночество». В землях за морем находилось много городов, а в них – много людей. Среди них встречались люди такого же роста как и Коя и люди выше его, которые держали за руку или носили своих детей на руках.

При виде таких сцен Коя испытывал удовольствие, но в то же время ему было тягостно на это смотреть. Наблюдать за родителями и их детьми, повсюду бегающей детворой казалось таким душераздирающим занятием, что он этого не выдерживал.

Но стоило ему только уйти, как он всем сердцем желал их снова увидеть.

Большой никогда не приводил других из своего вида. Йома, которых они встречали во время путешествия, неизменно желали сразиться. Это, очевидно, было в их природе. Поэтому повседневная жизнь Коя проходила в компании их двоих.

Если же он искал общения с людьми в городах, то йома нападал на горожан. В скором времени ситуация выходила из-под контроля, и они с мечами и копьями принимались атаковать Коя.

Он просил йома так не делать, но когда тот был голоден, им руководили инстинкты. И даже если он не нападал, видевшие их люди или с криками разбегались прочь, или занимали атакующую позицию.

Коя смотрел йома в глаза и повторял «РОКУТА» снова и снова.

– Если бы ты перестал нападать на людей, мы могли бы отправиться в Канкю вместе.

«Малыш», – проворковал йома.

– Нет же. Я – Коя. Коя.

«Малыш», – сказал снова йома, его голос говорил о том, что он хочет выйти наружу, и Коя отправился вместе с ним.

– Если ты не будешь звать меня по имени, то я забуду его так же, как забыл своё настоящее имя.

Его мать, несомненно, обращалась к нему по имени, когда они вместе шли, держась за руки. Но он не мог его вспомнить.

– Называй меня Коя.

Детям, игравшим на улице, ругавшим их родителям, рукам, поднимавшим детей и шлепкам за непослушание – Коя завидовал всему этому. Он запомнил лишь руку матери, бросившей его в горах, и огрубелую руку мужчины, который вёл его к скалам, осматривая океан.

Почему такой тёплой руки не оказалось в его жизни? Почему люди, которые так добры к другим детям, прогнали его и совершили столь ужасные вещи?

За морем лежало королевство, называвшееся Хорай. Если бы можно было туда добраться, то никто бы не стал его прогонять. Чья-то тёплая рука непременно бы его нашла. Если долго искать, то где-то там, должно быть, найдётся город, который примет его с распростёртыми объятиями.

– Рокута.

Рокута выслушал Коя, дал еды и похлопал его по спине. Он просил его пойти вместе с ним. Тогда бы они без конца могли о чём-то разговаривать. Рокута всегда называл бы его по имени. Они бы играли целый день напролёт, как и другие дети в городах.

– Да, я должен был пойти с Рокутой.

Помимо этого йома он стал первым живым созданием, которое не пыталось его убить. Коя обнял йома за шею и спрятал лицо в его красных перьях.

– Было бы лучше, если б мы оба смогли пойти.

Коя снова напомнил йома:

– Ты больше не можешь нападать на людей.

Когда йома одолевал голод, он убивал и поглощал первое живое существо, которое ему попадалось. Поэтому Коя учился охотиться на дичь для него. Будучи сытым, йома слушался Коя.

Но даже если йома вёл себя мирно, люди по-прежнему питали к ним отвращение. Стоило оказаться где-то близ города и на них градом сыпались стрелы. Хоть у него и не было оснований посещать противоположный берег, Коя не мог заставить себя от этого удержаться.

Эта потребность человеческого общения росла в нём по мере его взросления. Но такого места, где он мог бы поговорить с обычными людьми, не существовало. Йома по-прежнему не обращался к нему по имени. Всё, что ему оставалось, – это громко повторять его про себя.

Временами Коя сомневался, не привиделся ли Рокута ему во сне. Рокута не испугался ни его, ни йома. Он разговаривал с ним, как настоящий друг. Вспоминая об этой встрече, она казалась ему совершенно невероятной. Поэтому он настаивал, чтобы йома звал его Коя, а он его – РОКУТА.

Как бы Коя ни был голоден, он в первую очередь отдавал еду йома. Несмотря на боль и страдания, он всегда охотился для него. Соблюдение наказа Рокуты «не есть людей» каким-то образом поддерживало связь между ними.

Коя мечтал о таком месте, которое сможет назвать собственным, где людские крики и число выпущенных в него стрел заметно сократятся. Он подумывал о том, чтобы расстаться с йома и отыскать Канкю самостоятельно, но йома с такой любовью называл его «малыш», что этот порыв угасал внутри него.

Как ни посмотри, Коя был ребёнком йома. Он не мог достаточно хорошо взаимодействовать с людьми.

Он уже был готов отказаться от этой затеи, когда встретил Ацую, на тех же берегах Чёрного моря в провинции Ген, где ранее встретил Рокуту.

Коя как обычно ехал по суше верхом на йома. Там он убил небольшого зверька с помощью камней. Но кролик или два не могли насытить желудок зверя. Поэтому он оставил йома доедать пойманное и отправился на охоту за добычей покрупней. Свежая рана от стрелы по-прежнему болела, иногда так сильно, что он не мог уснуть. Но он был вынужден кормить йома.