Я вспомнил, что в деле Рашида Калиева ничего такого не было. Только то, что он — консультант. Чертовщина какая-то, ей Богу.
— Во многое я тебя посвятить не могу… — отец снова напялил очки. — Однако скажу: никакой Рашид не преступник. Он помогал нам с Константином. Точнее, не так: это мы помогали господину Калиеву в его поисках.
Я присвистнул.
— Во что вы с дядей Костей ввязались?
— Да как тебе сказать… — он пожал плечами, задумчиво пошурудил кочергой в камине, поправляя дрова.
— Ну ладно, дядя Костя… Ты-то к ним каким боком?
— Да каким… — он снова пожал плечами, стараясь казаться равнодушным. — Скучно на пенсии.
Даже если ему что-то известно — сейчас не скажет. Он всегда так. Мать вот не выдержала: вечные тайны, недомолвки, секреты… Я вздохнул.
— Так что мне делать с этим Рашидом? Искать?
— Разумеется!
Я помолчал, а затем решился:
— Пап… ты веришь, что дяде Косте стало плохо за рулем?
Он несколько минут смотрел в огонь, поглаживая кошку, затем задумчиво произнес:
— В нашем возрасте чего только не бывает…
— Ну знаешь! — я вскочил. — За дурачка меня держите? Развели конспирацию…
Я надеялся, что хоть сейчас отец будет откровенен. И, признаться, его нежелание хоть как-то мне помочь, просто выбило из колеи.
— А вот и разберись! — вставать он не стал, но так зыркнул из-под бровей, что всякое желание воевать пропало. — Привык, понимаешь, на всем готовом. Теперь сам попробуй, каково оно.
— Извини. Я… не хотел. Просто… Никто ведь не верит, даже жена дяди Костина. У меня сложилось впечатление, что ей заплатили…
— А хоть бы и так. — он равнодушно пожал плечами. — Для тебя это что-то меняет?
— Да нет, конечно…
— Ну, вот и ладно! — отец поднялся, всё так же с кошкой на руках. — Езжайте. А то дорогу совсем заметет.
Взяв снимки, я сделал последнюю попытку:
— А этих ты никогда не видел?
Он пожевал губами, задержался взглядом на фото старика. Посмотрел на меня, снова на фото… Отец вел себя так, будто нас подслушивают — возникла такая мысль. Недоговаривает… Да что там! Просто отделывается общими местами…
— Разбирайся. Вода камень точит. — и всучил мне бумаги.
Он и в детстве моем так говорил. Приучал к самостоятельности.
На улице я всей грудью вдохнул свежий, морозный воздух, в голове прояснилось. Завидую отцу. Где-то… Живет себе на природе: тишина, покой… Всё, разберусь со смертью дяди Кости, и — на Байкал.
Отец вышел нас проводить. Я подумал, может, он на воздухе станет более откровенным.
— Кунсткамера какая-то… Они исчезают из-за своих талантов, правильно? Кому мог понадобился мальчик, играющий Баха? Или тетка-гадалка? Ладно еще, я могу понять похищение инженера-конструктора… И все пропали или убиты при загадочных обстоятельствах! Мерфи, например, — я потыкал пальцем в фотографию, — тоже как в воду канул. Всю Москву на уши поставили — впустую…
— Если б в этих делах не было рационального зерна, Константин ими бы не занимался. — тон у него был извиняющий. Словно отец сожалел, что это — всё, что он может сказать.
— Я пока ничего не понимаю.
— Это не страшно.
— Если разобраться: ну кому он нужен? Старый служака. Преданный, как пес… — я вновь стал рассуждать вслух.
— Может, как раз поэтому?
— Может. Не захотел отойти в сторону, отвернуться… Только уж больно мудрено. Атака на автомобиль. Причем такая, где не обошлось без суперкомпьютера. Кто может себе такое позволить? Какой-нибудь «Гугл»? Другая корпорация? Ну зачем какой-то корпорации дядя Костя? Может, разгадка где-то здесь? — я вновь помахал перед лицом отца фотографиями. — В остальном-то он был чист, аки ангел небесный…
— Работай, сынок. — отец похлопал меня по плечу. — Только аккуратно. Ваня за тобой присмотрит. — Михалыч важно кивнул.
С одной стороны — рой носом землю, с другой — будь осторожней… Я оскалился.
— Не доверяешь?
— Ну знаешь… — отец отвернулся. — Костя тоже был не пальцем деланный. Кадровый офицер!
— Да понял я, понял.
— Матери позвони. Волновалась.
— Есть, товарищ генерал.
— И в отставку подавать не вздумай. Зря, что ли, Константин тебя целый год натаскивал? — он как будто мысли мои прочел…
— А кого в шефья назначат, не слышал?
— Кузнецова в расчет не бери. Он — пешка. Крикун и фанфарон — никто его начальником Управления не сделает, не совсем же дураки.
Когда выехали от отца, за нами пристроились тусклые фары. Что, опять?
— Да это наши. — Михалыч мигнул аварийкой, нам мигнули в ответ.
Вот так теперь и придется: под охраной, на осадном положении… Чертовски неудобно.
— Михалыч, спрашиваю, как сыщик сыщика: ты преступления расследовать умеешь?
Тот сделал глубокомысленное лицо, попыхтел, и выдал:
— Ну, спервоначалу нужно определить мотив. Затем — заинтересованных лиц: кому это выгодно? Потом окажется, что убийца — совсем не тот, на кого все думали…
— Это ты из сериалов почерпнул?
— Гарднера почитываю. И этот еще… «Мальтийский сокол»… Дешиэл Хеммет! Ниро Вульф, опять же… Там всегда говорят: найди того, кому выгодна смерть жертвы.
Я потер лицо. После еды спать хотелось неимоверно, я был готов отрубиться прямо в машине. А еще говорят, с недосыпу человеческий разум приобретает кристальную ясность… Наверное, это не мой случай.
