— Простите. Совсем ничего не понимаю.
Я облокотился о стену. Она была горячая, как печка…
— Вы разрешите? — Кидальчик жестом показал, что хочет сесть рядом. Я вяло кивнул. — Премного благодарен.
Он устроился, подобрав ноги по-турецки, осторожно поправил трубку от моей капельницы. Пахло потом, какой-то пряной едой…
— К жаре можно привыкнуть. — сказал старик. — Просто расслабьтесь.
— Давно вы здесь?
— Три месяца я не видел ни одной живой души. Кроме тюремщиков, разумеется. Но счесть их «живыми душами» — сильно погрешить против истины.
— Это тюрьма?
— В некотором роде… — он неопределенно махнул рукой. Кисть была изящная, ухоженная, с чистыми ногтями. Проследив мой взгляд, старик пояснил:
— У них — пунктик на чистоте. Омовение — два раза в день. А бриться не дают… — и он с остервенением почесал шею под бородой.
— Со мной была девушка. — Кидальчик тяжело вздохнул.
— Девушка… Девушка — это плохо. Впрочем, я никого не видел. Красивая? Хотя… — оборвал он сам себя. — Здесь это совершенно не важно.
— Думаете, её тоже взяли в плен? — он пожал плечами.
— Могли продать…
Я ничего не понимал. Ущипнул себя за бедро, изо всех сил. Не помогло… Последнее, что помню: мы с Ассоль садимся в поезд. Она что-то говорила про военную базу… Почему вдруг — Сирия?
…не так плохо. — Кидальчик продолжал говорить. — Голодом не морят, даже гулять водят — по ночам… — он как-то нехорошо усмехнулся.
— Если вы ни с кем не разговаривали, с чего вы взяли, что это Сирия?
— Из положения звезд на небе.
Я удивился. Сколько людей умеют вычислять географическое положение по звездам? По-моему, для этого нужны инструменты… Телескоп? Секстант, астролябия?
— Зачем мы им?
— Хороший вопрос… — он снова почесал бороду. — За всё время меня несколько раз просили показывать фокусы.
— Причем здесь фокусы? — я начинал злиться.
Складывалось впечатление, что он меня разыгрывает. Или мистифицирует… Даже не знаю. Бред какой-то.
ИЛЬЯ ВОРОНЦОВ
…Явившись в Управление, застал кучу незнакомцев в мышиного цвета костюмах и с скорпионьими повадками. Может я и преувеличиваю, но — самую малость. Очень они мне не понравились. Лазают, вынюхивают… Сразу муравьи под кожей забегали.
По кабинету Кремлева расхаживал тип в погонах. Генерал-полковник… О как! Рука рефлекторно дернулась отдать честь, но я опомнился. Остановился на пороге, не зная, как дальше себя вести.
— А вот и товарищ Воронцов! — мне радушно, по-хозяйски протянули руку. — Проходите, рассказывайте, что тут у вас и как…
Его панибратский тон мне не понравился.
— Э… С кем имею честь?
— Мне говорили, что вы далеки от наших кулуаров… Генерал-полковник Кузнецов! Ваш новый шеф.
— Очень интересно… Мне об этом никто не говорил…
Я точно знаю, что на этот счет решение еще не принято. Отец обещал держать в курсе.
— Всему свое время, батенька, всему свое время! А о том, что Кремлев, Царство ему Небесное, — он напоказ, щедро перекрестился, — прочил на это место вас, юноша… Вы же должны понимать! В Управлении — всего ничего. Опыта, окромя боевого — кот наплакал… Вот, подрастете, поработаете под моим чутким руководством, так сказать… Тогда и посмотрим.
Говорил он грудным, бархатным голосом, растягивая слова, не повышая тона — прямо барин, снизошедший до разговора с челядью. Ну что ж…
— При всем уважении, гражданин Кузнецов, не вижу смысла вам потворствовать. Я не знаю вас лично, не вижу вашего разрешения находиться на объекте… — я скроил самое казенное выражение лица, какое смог. — Потрудитесь объяснить, по какому праву вы здесь распоряжаетесь?
Он меня разозлил. Налетели стервятники… Не отдам! Горло грызть буду…
Мое заявление восприняли оскорбленно:
— Я не понял: вы что, господин Воронцов, возражаете? — как Карлсон, у которого банку с вареньем отбирают. Цирк…
— Как временно исполняющий обязанности, приказываю немедленно очистить помещение до дальнейших распоряжений!
Генерал-полковник изволили побагроветь и даже начали брызгать слюной.
— Мальчишка! Как ты смеешь со мной так разговаривать!
— Очень даже смею, любезнейший э… Как вас там? Вот вы про мой боевой опыт припомнить изволили…
Я намеренно взял развязно-хамский тон. Нарывается — пусть получает. Мне действительно хотелось кого-нибудь убить. Так, чисто для разрядки…
— Но… Илья Романович… — Генерал вдруг сбавил тон и заговорил обиженным, чуть дрожащим голосом. — Вы же понимаете… Кто-то же должен, в самом деле… Не думаете же вы…
— Илья Романович, доброе утро. — вошла секретарша. — Какие на сегодня распоряжения?
Я плотоядно улыбнулся.
— Рита Павловна! Э… Напомните, не поступали ли указания о вступлении в должность начальника нашего Управления некоего генерал-полковника Кузнецова?
Секретарша скользнула рыбьим взглядом по генералу.
— Никак нет, Илья Романович. Ничего такого не было.
Как она это сказала! Такой голос можно резать на кусочки, и кидать в бокалы с виски, вместо льда.
Генерал-полковник заметно сдулся. Значит, просто разведка. Пришел кабинет примерить, заодно гонору напустить, заручиться поддержкой…
Я с доброй улыбкой посмотрел ему в глаза.
— Коли так — не смею задерживать, э-э-э… товарищ Кузнецов. До особых распоряжений. Как только поступят — милости просим. Или уж мы к вам… По своей, так сказать, части. — я нагло и скабрезно подмигнул.