Боевыми курсами. Записки подводника - [25]
Такая дисциплинарная практика лучше влияла на матросов, старшин и офицеров. Я не помню, чтобы за время войны на корабле кто-либо совершил сколько-нибудь серьезные проступки. Были случаи нарушения формы одежды, реже — опоздания из увольнения и еще реже — возвращение с берега в нетрезвом виде. Но ни один матрос, старшина, ни тем более офицер ни разу не позволил себе совершить провинность, которая могла бы запятнать честь его мундира и удостоилась бы сурового наказания…
Пока мы находились в море, все-таки произошло страшное, неотвратимое, но с горечью и досадой ожидаемое событие: вскоре после нашего выхода в море в Севастополе объявили осадное положение. Все до того времени остававшиеся в Севастополе корабли перебазировали в кавказские базы: Новороссийск, Туапсе, Очамчира[10], Поти и Батуми. 31 октября моторизованные части немецко-фашистских войск достигли передового рубежа обороны города. Особенно ожесточенные бои в то время шли под Балаклавой и в районе хутора Мекензия. Севастопольцы стойко защищались, выполняя директиву Ставки Верховного главнокомандующего от 7 ноября 1941 года: «Севастополь не сдавать ни в коем случае и оборонять его всеми силами». К исходу 24 ноября наступление немецко-фашистских войск захлебнулось, и ноябрьский штурм Севастополя провалился…
Когда срок нашего боевого похода окончился, нам приказали идти не в Севастополь, а в Поти, где в это время была организована новая военно-морская база. Переход занял примерно двое суток.
Постепенно вода в море стала мутной, это говорило о том, что мы подходим к Поти.
В древности Поти был турецкой крепостью. После Русско-турецкой войны 1828–1829 годов он вошел в состав Российской империи.
До 22 июня 1941 года этот небольшой морской порт использовался главным образом для вывоза марганца. Через месяц после начала Великой Отечественной войны в нем была сформирована Потийская военно-морская база. В ее состав входили подводные лодки, торпедные катера, сторожевые катера и базовые тральщики. С октября 1941 года из-за потери западных баз и блокады Севастополя в Поти стали базироваться боевые корабли эскадры Черноморского флота…
Места вокруг Поти низменные, заболоченные. Климат очень влажный, более двухсот дней в году идут обильные дожди. Морская вода при подходе к Поти, от Кобулети до устья реки Кодор (в Абхазии), почти всегда желтого цвета оттого, что река Рион, в устье которой стоит город, сносит ил и глину с гор в море.
Колхидская долина, окружающая город, начинается от уреза воды Черного моря и простирается на несколько километров в глубь суши, до самого подножия Гурийских гор. Не случайно в городе бытовала поговорка: «Вдали от гор и на болоте какой-то черт построил Поти».
Как будто подтверждая эту поговорку, по мере нашего приближения к Поти погода стала резко ухудшаться. Небо на северо-востоке потемнело от широкой полосы проливного тропического дождя, а едва заметную часть горизонта заволокли грозовые тучи. Воздух стал чересчур влажным и каким-то вязким, тяжелым.
— Ох и сильный ливень сейчас будет, — заметил штурман Шепатковский.
Не успели мы оглянуться, как сплошной стеной хлынул дождь. Рассмотреть что-нибудь через эту стену было невозможно, ветер дул с чудовищной силой. Вмиг мы промокли с ног до головы. Вода хлестала, казалось, со всех сторон. Проемы дубовых рыбин на палубе ходового мостика быстро наполнились водой, которая ручьями стекала по шахте рубочного люка в центральный пост.
— Ну и ну! Вот это дождик! — прокричал вахтенный командир сквозь грохот ливня.
Лицо его выражало то ли восхищение, то ли недоумение. Перед собой он видел лишь тумбу перископа и теснившихся около нее наблюдателей Беспалого и Шепеля в насквозь промокшей одежде…
Счисление подводной лодки оказалось более верным, чем можно было ожидать, подтвердив тем самым глубокие знания и точность расчета нашего штурмана Шепатковского. Когда мы уточнили свое место у входа в порт Поти, наша невязка оказалась незначительной.
Итак, солнечная Грузия, как мы ее назвали, встретила нас неприветливо. Дул сильный ветер, шел проливной дождь.
Мы вошли в порт. Вся его небольшая акватория была буквально забита боевыми кораблями эскадры, бригады подводных лодок, вспомогательными судами и транспортами, покинувшими Севастополь, а также корпусами недостроенных кораблей и судов, прибывших из Николаева и Херсона.
В конце большого ковша торгового порта, правым бортом к причальной стенке, стоял большой и высокий грузопассажирский транспорт. Прямоугольные гражданские окна на его верхней надстройке вместо привычных для глаз круглых иллюминаторов выглядели очень необычно. В прошлом этот испанский теплоход под названием «Juan Sebastian Elcano» обслуживал международную пассажирскую трансатлантическую линию. После окончания испанских событий он перешел в Черное море и стал использоваться как плавучая база для подводных лодок. Транспорту дали новое имя — «Волга».
Подводная лодка, волнуя акваторию, сплошь покрытую рябью от дождя, плавно подошла к левому борту плавучей базы. С палубы плавбазы сбросили плетеные груши корабельных кранцев, чтобы не повредить обшивку цистерн главного балласта, расположенных вдоль бортов подводной лодки. После этого боцманская команда завела стальные швартовы и обычно полный энергии боцман Емельяненко лениво перепрыгнул на плавучую базу, чтобы проверить и поправить поданную на борт деревянную сходню. Боцман хмурился и, надвинув фуражку пониже, безуспешно пытался отвернуться от дождя, хлеставшего, казалось, со всех сторон. За ним, скользя на мокрой палубе и кое-как прикрываясь от дождя, стали переходить на плавбазу и мы, постепенно размещаясь на палубе и в трюмах.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Новая книга историка и писателя С.Е. Михеенкова представляет собой уникальный сборник рассказов о войне тех представителей командного состава Красной армии, чья фронтовая судьба, пожалуй, была самой короткой — взводных командиров, лейтенантов. Их боевой путь часто заканчивался первой атакой, потому что они шли впереди своего взвода и первыми принимали вражеский свинец. Автор десятки лет собирал рассказы о войне уцелевших в сражениях Ванек-взводных. Получилась обширная рукопись, из которой автор выбрал наиболее яркие эпизоды и скомпоновал их тематически.
Мемуары Главного маршала авиации А. Е. Голованова (1904—1975) приходят к читателю последними из мемуаров полководцев Великой Отечественной войны. Лишь сейчас книга командующего Авиации дальнего действия издается в истинном виде и в полном объеме. Все авторские оценки и детали восстановлены по рукописи. Судьба автора исключительна: необычайно яркий взлет в годы войны и необычайно долгое и глухое замалчивание в последующие времена. Причина опалы заключалась прежде всего в том, что деятельность АДД была подчинена непосредственно И.
Воспоминания М. И. Сукнева, наверно, единственные в нашей военной литературе мемуары, написанные офицером, который командовал штрафбатом. Более трёх лет М. И. Сукнев воевал на передовой, несколько раз был ранен. Среди немногих дважды награждён орденом Александра Невского, а также рядом других боевых орденов и медалей.Автор писал книгу в 2000 году, на закате жизни, предельно откровенно. Поэтому его воспоминания являются исключительно ценным свидетельством о войне 1941–1945 гг.
О Великой Отечественной войне написано множество художественных произведений и мемуаров. Обычно они посвящены теме мужества и героизма советских воинов. Однако свидетельств об их повседневной жизни и быте опубликовано все еще недостаточно. Да и ветеранов, сохранивших в памяти события того времени, с каждым годом становится все меньше.В книге ветерана войны С. Г. Стопалова, принимавшего в ней участие с первых дней и до Победы, без политических прикрас и преувеличений показано, как жили и воевали на передовой простые пехотинцы и артиллеристы, рассказано о буднях фронтовиков, работе в тылу и о том, как преодолевали трудности и невзгоды солдаты и офицеры, независимо от их происхождения, национальности и воинского звания.