Боевые предприятия социалистов-революционеров в освещении охранки - [4]

"Террористическiе удары должны быть дѣломъ организованнымъ. Они должны быть поддержаны партiей, регулирущей ихъ примѣненiе и берущей на себя нравственную отвѣтственность за нихъ. Это сообщитъ и самымъ героямъ-борцамъ то необходимое моральное спокойствiе, которое невозможно при дѣйствiяхъ на свой личный рискъ и страхъ, безъ увѣренности въ моральной санкцiи и поддержкѣ партiи. Партiйный контроль и партiйное регулированiе предотвратятъ опасность — какъ бы террористическая борьба не оторвалась отъ всей остальной революцiонной борьбы, не превратилась бы во что-то самодавлѣющее, не перестала считаться съ ея мѣняющимися потребностями и интересами; какъ бы размѣры силъ террористической дружины не остались единственнымъ рѣшающимъ мотивомъ въ вопросѣ о началѣ, продолженiи, прiостановкѣ борьбы; какъ бы изъ средства эта борьба не превратилась въ цѣль; какъ бы она не заняла несоотвѣтствующаго (въ ту или другую сторону) мѣста въ революцiонной программѣ и тактикѣ; какъ бы, наконецъ, тактика террористовъ не разошлась съ общей тактикой революцiонной армiи и не вошла въ конфликтъ съ ней…"

Но если, какъ видно изъ изложеннаго, въ тактическомъ отношенiи Центральный Комитетъ во главѣ съ Гершуни стоялъ за необходимость координированiя борьбы террористическими средствами со всѣми прочими формами революцiоннной дѣятеьности и борьбы, то въ техническомъ отношенiи онъ стоялъ за строгое отдѣленiе ея отъ прочихъ функцiй партiи. "Строгое идейное единство и не менѣе строгое организованное раздѣленiе — вотъ требованiе, которому вполнѣ отвѣчаетъ современная постановка этого дѣла въ "Партiи Соцiалистовъ-Революцiонеровъ", — говорилось въ той же статьѣ. — "Согласно рѣшенiю партiи, изъ нея выдѣлилась спецiальная "Боевая Организацiя", принимающая на себя — на началахъ строгой конспирацiи и раздѣленiя труда — исключительно дѣятельность дезорганизацiонную и террористическую. Эта боевая организацiя получаетъ отъ партiи — черезъ посредство ея центра — общiя директивы относительно выбора времени для начала и прiостановки военныхъ дѣйствiй и относительно круга лицъ, противъ которыхъ эти действiя направляются. Во всемъ остальномъ она надѣлена самыми широкими полномочiями и полной самостоятельностью. Она связана съ партiей только черезъ посредство центра и совершенно отдѣлена отъ мѣстныхъ комитетовъ. Она имѣетъ вполнѣ обособленную организацiю, особый личный составъ (по условiямъ самой работы, конечно, крайне немногичисленный), отдѣльную кассу, отдѣльные источники средствъ. Эта боевая организацiя беретъ всецѣло на себя роль охранительнаго отряда… И потому мѣстные комитеты болѣе, чѣмъ когда-либо, получаютъ полную возможность посвятить всѣ свои силы, отдаться всецѣло творческой работѣ — пропагандѣ, агитацiи, подготовленiю и устройству демонстрацiй, организацiи рабочихъ массъ въ городѣ и деревнѣ, вербовкѣ той великой соцiалистической армiи труда, непрерывный ростъ которой служитъ для насъ вѣрнѣйшимъ залогомъ побѣды…"

И дѣйствительно, въ построенiи "Боевой Организацiи" и въ техникѣ ея работы принципы обособленности и конспирацiи были проведены строго до крайности. Это придавало орагнизацiи прочную спайку, окутывало непроницаемой тайной ея предпрiятiя и тѣмъ самымъ не позволяло розыскнымъ органамъ своевременно подойти къ освѣщенiю ея дѣятельности. Взаимоотношенiя партiи и "Боевой Организацiи" были оформлены особым "Партiйнымъ соглашенiемъ", авторомъ котораго являлся Гершуни.

Скрывшись послѣ 2 Апрѣля 1902 г. изъ Петрограда, Гершуни и его ближайшiе по "Боевой Организацiи" сотоварищи группируются около Кiева. Тамъ Гершуни имѣлъ свою главную конспиративную квартиру и устраивалъ свои дѣловыя свиданiя; тамъ зачастую скрывалась "бабушка" — Брешко-Брешковская, проживая иногда у знакомыхъ на кухнѣ подъ видомъ простой прислуги; на Кiевъ шла конспиративная переписка для боевиковъ изъ-за границы, будучи направляема по адресамъ третьихъ непричастныхъ къ дѣламъ партiи лицъ; тамъ же осенью обосновался помощникъ Гершуни, Мельниковъ, устроившiй у себя въ квартирѣ цѣлый складъ партiйной литературы.

Лѣтомъ 1902 года Гершуни началъ организовывать покушенiе на харьковскаго губернатора Оболенскаго, что должно было явиться местью за его рѣшительныя дѣйствiя по подавленiю крестьянскихъ безпорядковъ. Еще весною того года работавшiй въ Харьковѣ стоялръ изъ Кiева Фома Качура, состоявшiй уже членомъ одного изъ кiевскихъ кружковъ, въ разговорѣ съ членомъ партiи Вейценфельдомъ, выразилъ желанiе поступить въ "Боевую Организацiю", но намѣренiе это не могло осуществиться потому, что Вейценфельду не удавалось свести Качуру въ Кiевѣ съ Гершуни и Брешко-Брешковкой.

Когда же лѣтомъ Гершуни понадобился исполнитель для задуманнаго имъ убiйства, то сперва выборъ его остановился на ставшемъ извѣстнымъ впослѣдствiи Каляевѣ, но затѣмъ Гершуни, дабы придать покушенiю болѣе идейный характеръ, рѣшилъ поручить его кому либо изъ рабочихъ. Тогда-то и былъ разысканъ Качура, вызванъ въ Кiевъ и познакомленъ съ Гершуни. Послѣднiй нашелъ Качуру подходящимъ для намѣченнаго имъ покушенiя, сталъ работать надъ нимъ и вскорѣ вполнѣ подготовилъ его къ выступленiю.