Бляди - [33]
ЗАЛ СУДА.
На скамье подсудимых — девушка Лена, двадцать лет. Красивая, стройная. Держится уверенно, взгляд вызывающий.
Судья (мужчина лет пятидесяти): Прошу всех встать для оглашения приговора.
Все присутствующие в зале встают.
Судья (в руках папка, читает): Петровская Елена Дмитриевна, тысяча девятьсот восемьдесят третьего года рождения, проживающая по такому-то адресу, признается виновной в совершении преступления по статье 158 УК РФ и приговаривается к двум годам исправительной колонии общего режима.
Лицо Лены крупным планом, стискивает челюсти.
ЗОНА.
Панорама. Вышка, часовые. Идет отряд, конвоиры орут, лают псы.
БАНЯ.
Зэчки моются в тазиках, пара блатных — в душе.
БАРАК.
Зэчки заняты своими делами. Лена лежит на нижней шконке, думает. Смотрит вверх — верхняя шконка ходит ходуном.
Верхняя шконка. Огорожена занавеской. Зэчка средних лет мастурбирует. Из одежды — выцветшая футболка (задрана, грудь оголена), длинная юбка
(задрана), трусы серого цвета (спущены). Зона бикини небрита. Кончает, вытирает пальцы о матрас, приводит одежду в порядок, спускается, идет к параше.
Дальний угол от входа отгорожен большим покрывалом, оттуда слышен смех и брань.
КАБИНЕТ НАЧАЛЬНИКА КОЛОНИИ.
Женщина лет сорока, полная, в форме подполковника, сидит за столом, пишет.
Входит конвоир (молодой парень, рядовой), вводит Лену: Товарищ подполковник, Петровскую привел.
Подполковник машет рукой, — мол, свободен. Конвоир уходит.
(Закуривая): Я начальник колонии подполковник Власова Людмила Петровна. Что ты обо мне слышала?
Лена (глядя исподлобья): Что с Вами лучше не связываться. Наслышана.
Власова: Все верно. Для тебя я царь и бог. Я могу превратить твою жизнь в рай, но могу и в ад.
Лена: Что Вы хотите?
Власова: Мне нужно знать обо всем, что происходит в отряде.
Лена (резко): Стучать не буду.
Власова (пристально смотрит в глаза, поджимает губы, тушит окурок в пепельнице): Ты уверена?
Лена: Да.
Власова: Конвой!
Входит конвоир: Увести?
Власова: Уведи.
Конвоир: Давай, пошла.
Уходят.
Власова (громко): Эй, стой! Как тебя там.
Дверь открывается, появляется голова конвоира.
Власова: Выебите ее.
Конвоир кивает, исчезает.
Власова (вслух): Ну, сучка, попляшешь.
КОРИДОР.
Идет Лена, сзади конвоир.
Конвоир: Когда в бане была?
Лена: Вчера, а че?
Конвоир: Хуй через плечо, иди.
ПОДСОБНОЕ ПОМЕЩЕНИЕ.
Среди хлама и инвентаря стоят перевернутые ящики, которые служат стульями и столом. Двое охранников играют в карты, изредка доставая из-под ящика бутылку водки и пьют из горла, украдкой посматривая на дверь.
Входит конвоир, заводит Лену.
Охранник (пожилой): Санек, кого привел?
Санек: Свежее мясцо. Гляньте, какая жопастая.
Лена (дерзко): Да вы че, охуели?
Конвоир сильно бьет ладонью по лицу, девушка падает на груду хлама.
(со злостью): Советую полюбовно. Будешь выебываться — получишь карцера суток пятнадцать. А там ни еды, ни воды, нихуя, короче, только стены. И каждый день будет приходить новый наряд и ебать тебя. Человек по десять. Усекла, мокрощелка?
Лена встает, отряхивается.
(дерзко): Усекла.
Санек: Михалыч, ты как старший, давай первый.
Михалыч (встает, расстегивает ширинку): Я только в рот. Эти бляди пизду редко моют, еще бацилл каких подцепишь. Ну, иди сюда, курва.
Лена встает на колени и исполняет минет. Остальные в это время играют и пьют.
Молодой охранник: Ну че, Санек, в два смычка?
Санек: Давай, хули. Скидывай труселя, осужденная Петровская.
Лена раздевается, опирается одним коленом на ящик, нагибается. Охранники расстегивают ширинки, кителя и ебут, один в рот, другой в пизду. Через некоторое время меняются.
Молодой охранник (трахая в рот): Разевай варежку пошире.
Кончает девушке в рот. Тыльной стороной ладони вытирает пот со лба.
(садясь на ящик): Давай, Михалыч, плесни чуток.
Михалыч протягивает ему бутылку, тот пьет.
Санек кончает девушке на грудь. Вытирает член о ее лицо, застегивает ширинку. Достает из кармана салфетку, протягивает Лене. Та вытирается, одевается.
Михалыч: Веди скорей обратно, дальше срок мотать.
Лена: Хоть в баню сводите.
Санек: Пошли, заслужила.
БАНЯ.
Лена моется в душе, Санек смотрит.
КАБИНЕТ НАЧАЛЬНИКА КОЛОНИИ.
Власова сидит за столом, напротив нее — зэчка, плотная баба лет тридцати.
Власова: Ну как, Мальвина, в отряде дела?
Мальвина: Да тихо все, без происшествий.
Власова: На работе как, план выполняют?
Мальвина (усмехается): Пусть попробуют не выполнить.
Власова: Там у тебя в отряде новенькая, Петровская. Ты осади ее малость, ладно?
Мальвина: Базара нет, Людмила Петровна.
БЫТОВКА
Диван, стол, несколько стульев. На стене ковер. Рядом с диваном тумбочка, на ней горшок с цветком. Обстановка убогая, но уютная.
На диване сидит Мальвина, пилкой точит ногти.
Входит зэчка, за ней Лена.
Зэчка: Вот, привела.
Мальвина: Стой снаружи, если что — стукнешь.
Зэчка уходит.
Мальвина встает, подходит к Лене, осматривает ее с ног до головы. Обходит сзади, гладит по спине, по заднице. Лена отходит, поворачивается.
(раздраженно): Ты че делаешь?
Мальвина (со злостью, почти кричит): Че, хуи приятней сосать, да?
Лена: Тебя ебать это не должно.
Мальвина несколько раз бьет ее по лицу. Лена падает. Мальвина тащит ее по полу за волосы, выкрикивая угрозы и оскорбления.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
ОТ АВТОРА Мои дорогие читатели, особенно театральная молодежь! Эта книга о безымянных тружениках русской сцены, русского театра, о которых история не сохранила ни статей, ни исследований, ни мемуаров. А разве сражения выигрываются только генералами. Простые люди, скромные солдаты от театра, подготовили и осуществили величайший триумф русского театра. Нет, не напрасен был их труд, небесследно прошла их жизнь. Не должны быть забыты их образы, их имена. В темном царстве губернских и уездных городов дореволюционной России они несли народу свет правды, свет надежды.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.