Бляди - [28]
Казалось бы, все проще простого — артистка разевает варежку, получает в нее порцию фрикций и струю спермы в окончании.
Но всплыли загвоздки. Если актеры быстро приноровились к зубам и скоро уже не задевали их при быстрых движениях, то нежные девичьи глотки к такой грубости приспособиться не могли. Неприятно, дискомфортно и даже больно, а одну, которой засадили чересчур глубоко, вырвало на ноги партнеру. Этот кадр сначала даже хотели оставить, однако видео не планировалось как прикол.
Мелькнула мыслишка заснять в замедленном режиме, а потом сделать ускорение. Но знающие люди объяснили, что в этом есть какие-то нюансы и хитрость будет заметна.
В итоге полдня потратили на репетицию. Хотели сначала поберечь эрекции, для тренировки использовать страпоны, но решили, что будет не то.
Тяжело в ученье — легко в бою, и в конце концов сняли почти без дублей.
Смотрел потом материал — ну как под такое можно дрочить? А ведь есть не только любители среди мужчин, но и женщины, которые кайфуют от такого жестокого обращения с собой.
На следующий день одна из участниц пришла охрипшая. Горло болит, говорит.
61.
Немного покрутившись в порноиндустрии, я стал иначе воспринимать противоположный пол.
Раньше, увидев задницу в обтягивающих джинсах или пышный бюст в декольте, я представлял, с каким бы удовольствием оформил сию даму.
Сейчас все по-другому. Никаких иллюзий я уже не питаю и желания не испытываю. Ибо знаю, что под красивой оболочкой может скрываться не очень красивое содержимое.
Идет, к примеру, красотка, виляя задом. И представляется мне, что на жопе у нее прыщи, а очко она не бреет, ибо претензий никто не предъявлял, а саму вроде как все устраивает. Что в трусах у нее помимо несколько запущенного ландшафта всякие ароматы Франции — то ли бактериоз нарушен, то ли не подмывалась полдня уже, то ли еще что. И там может быть прокладка, кровавая или не очень, а может просто салфетка, чтоб трусы особо выделениями не пачкать.
Девушки делятся на два вида — те, кто поссав, вытирают пизду и кто этого не делает. Первые мне больше импонируют.
Глядя на женщин на пляже, в частности, на область промежности, я могу практически всегда определить — вот у этой дамы стоит прокладка, а вот эта — отрастила такую шевелюру, что аж трули еле налезли.
Энергично танцующие в клубах девушки навевают мне мысли не о возможном сексе с ними, а о том, что вот это сексуальное тело мылось в лучшем случае несколько часов назад, и эти несколько часов она интенсивно потеет. И промеж ног у нее пахер тот еще.
Если раньше я любил спонтанный секс, например, в сортире клуба, то сейчас считаю, что к нему нужно предварительно подготовиться. Хотя бы элементарно помыться.
Когда-то, смотря на красивое женское лицо, я думал, что и в промежности у нее все в порядке. Однако никакой закономерности нет, — девушка может усердно следить за лицом, но совершенно наплевательски относиться к гениталиям. Особенно, если мужчины там бывают нечасто. И, напротив, у некрасивых девушек бывают приятные ухоженные пизды.
Пышный манящий бюст после снятия лифчика может оказаться унылым говном, обвисшим и в растяжках. Или с длинными сосками и околососковой окружностью сантиметров десять в диаметре. Хорошо еще, если нет больших родинок или папилом.
Плоский живот, едва дама снимет с себя плотные обтягивающие колготки, может просто вывалиться и неприятно удивить вас.
Не говоря уже о целлюлите и прочих мелочах, которые в одежде незаметны.
62.
Порнокухня — вещь, закрытая от посторонних глаз, и несчетное число людей хотело бы хоть одним глазком глянуть, как снимается порнуха. Идут на всякие ухищрения. Кто-то идет сниматься, дабы удовлетворить свое любопытство. Многие предлагают себя как первоклассных технических специалистов, готовых работать без зарплаты. Некоторые предлагают деньги. Немало и тех, кто пытается втереться в доверие, скорефаниться, так сказать. Начинают издалека, с невинного общения в ЖЖ, например, но цель видна невооруженным взглядом.
Что уж говорить о друзьях и всяких родственниках, которые считают неуважением то, что их не пригласили.
Но площадка — не проходной двор, студия — место законспирированное и посторонним там делать нечего. По этому поводу у нас состоялся не один разговор, и все сошлись во мнении, что число посетителей нужно ограничивать по максимуму.
Но бывают исключения.
Приезжаю как-то на студию с опозданием, съемкой рулит Верка. И вижу незнакомое лицо, — какой-то пиздюк лет семнадцати сидит в углу и наблюдает, разинув рот.
Кто это, спрашиваю Верку.
Руслана брат, отвечает.
Ладно, недовольства не показываю, включаюсь в процесс.
Через час приезжает Руслан. А человек он здесь далеко не последний, понужнее меня еще будет, поэтому диктовать условия я ему не могу.
Но он и сам с пониманием, отводит меня и объясняет. Не гони, говорит, Глеб, пиздюк задротом растет, одни комплексы, от телок шарахается. Пусть посмотрит маленько, может, посмелее станет, а то так и будет всю жизнь дрочить.
Два родных брата, а так непохожи. Руслан с детства прошаренный, любому без мыла в жопу залезет, приболтает кого хошь, и мало чего боится. А младший — всю жизнь за компом проводит, с людьми общается с трудом.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Мария Михайловна Левис (1890–1991), родившаяся в интеллигентной еврейской семье в Петербурге, получившая историческое образование на Бестужевских курсах, — свидетельница и участница многих потрясений и событий XX века: от Первой русской революции 1905 года до репрессий 1930-х годов и блокады Ленинграда. Однако «необычайная эпоха», как назвала ее сама Мария Михайловна, — не только войны и, пожалуй, не столько они, сколько мир, а с ним путешествия, дружбы, встречи с теми, чьи имена сегодня хорошо известны (Г.
Один из величайших ученых XX века Николай Вавилов мечтал покончить с голодом в мире, но в 1943 г. сам умер от голода в саратовской тюрьме. Пионер отечественной генетики, неутомимый и неунывающий охотник за растениями, стал жертвой идеологизации сталинской науки. Не пасовавший ни перед научными трудностями, ни перед сложнейшими экспедициями в самые дикие уголки Земли, Николай Вавилов не смог ничего противопоставить напору циничного демагога- конъюнктурщика Трофима Лысенко. Чистка генетиков отбросила отечественную науку на целое поколение назад и нанесла стране огромный вред. Воссоздавая историю того, как величайшая гуманитарная миссия привела Николая Вавилова к голодной смерти, Питер Прингл опирался на недавно открытые архивные документы, личную и официальную переписку, яркие отчеты об экспедициях, ранее не публиковавшиеся семейные письма и дневники, а также воспоминания очевидцев.
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.