Блуждающий в темноте - [81]

— Ну нет. Не все хотят туда смотреть. — Ребекка сложила руки на груди.

— Эстер, когда и где ты познакомилась с Кевином Блейком?

— В его доме, — ответила Эстер, глядя, как Блейк съеживается под злобным взглядом Фрэнка. — Несколько недель назад.

— Ты рассказала ему про кампанию покушений на Мартина Вика. И наверняка упомянула, кто за ней стоял, потому что после этого Блейк начал копать под Фрэнка Мура.

— Мне он не стал помогать.

— А какой помощи ты от него ждала?

— Я достаточно наслушался. — Блейк — жалкий, больной, несчастный, едва стоящий на ногах — задрал голову и взглянул на Мура. — Приношу свои извинения за этот спектакль, Фрэнк. А тебе… — Он гневно наставил на меня палец. — А тебе должно быть стыдно.

— Дверь там, Кев.

Блейк направился к двери, но Фрэнк толкнул его обратно на стул.

Эстер хваталась за одеяла, пытаясь унять дрожь.

— Правда его не интересовала, — продолжала она. — Я решила, а ну его к черту, залезла в окно как-то ночью и взяла все, что у него было на Вика.

— И телефон тоже…

— Лежал там с паролем. Чего бы не взять?

— И что ты сделала с этой информацией?

— Там были записи о том, где Вика содержали, кого к нему приставили, все такое… Блейк явно еще водил дружбу с копами, хотя сам уже давно не коп. Еще я нашла его номер. — Она кивнула на Слоуна. — Выманила несколько тысчонок у гнусного жирдяя, который накропал всякие мерзости про Мартина.

Лицо Слоуна исказил гнев:

— Знал бы, кто ты, не платил бы.

Я кивнул:

— Она и больше могла получить.

— То есть?

Я махнул ему рукой, чтоб замолчал.

— Зачем ты сделала фото, Эстер?

— Вы правы, я хотела, чтобы мир увидел Мартина. Мы хотели всех придурками выставить.

— Миссия выполнена, — с ободряющей улыбкой констатировала Наоми. — Что ты сделала с деньгами?

— Заплатила Полубоксу и тетке из полиции.

— Луизе Янковски?

— Да, с иностранным именем. Заплатила ей, чтоб она сказала, когда Мартин остается один. Хотела улучить несколько минут с ним.

— Погодите. — Слоун махнул всем, чтоб замолчали. — Ты сказал, что я бы отвалил ей больше, если бы знал, кто она. Выкладывай, раз начал.

Эстер оглядела палату.

— Эх, мужики, — сказала она. — У вас один секс на уме. Отношения? У нас с Мартином? Отец он мне, уроды.

Фрэнк отвернулся от Блейка и ехидно прищурился:

— У Мартина Вика не было детей.

Все взгляды обратились ко мне.

— Когда ты сошелся с Маргарет, Фрэнк, то знал, что она спит с Мартином. И надо полагать, догадывался, что Лиззи — не твоя дочь.

4

Фрэнк Мур подошел к стене и шарахнул по ней кулаком так, что вся палата задрожала. Потом, пошатнувшись, повернулся и сбросил кардиомонитор, который пищал с тех пор, как Эстер сняла с себя датчики. Фрэнк пнул его и несколько раз топнул, кроша обломки.

Потом замер в центре палаты, сжав кулаки.

— Когда мы предъявили Фрэнку свидетельские показания, доказывающие, что он был домашним тираном, он для разнообразия сказал правду. Что они с Маргарет ссорились, потому что она заразила его хламидиозом. Интересно, что, по словам бывшей жены Вика, он заразил ее этой же болезнью примерно в то же время. Вот только Фрэнк опустил то, что Маргарет ему и раньше изменяла.

Фрэнк присмотрелся к девушке, лежащей на кровати.

— Ребекка, — обратился я к миссис Мур. — Вы говорили, что проблемы в их браке начались задолго до вашего появления. Не поясните?

Она перевела взгляд с мужа на девушку на кровати:

— Фрэнк никогда не считал Лиззи своей дочерью…

— Даты не совпадали, — рассеянно сказал Фрэнк, стоя среди обломков кардиомонитора. — Я был в армии, когда Мэгги забеременела.

— Ясно, она — чадо Вика. — Слоун поглядел на Эстер. — Значит, он не убивал Муров или наоборот? Где она была все это время?

— Я убежала, — сказала Эстер. — Узнала, что мой отец не Фрэнк, а Мартин. Потом решила, что он всех убил. У меня никого не осталось.

Кевин Блейк расстегнул верхние пуговицы рубашки.

— Когда ты узнала, что Фрэнк тебе не отец? — спросил Слоун.

— Все эти нападки, угрозы и прочая фигня. — Она посмотрела на Фрэнка. — Побои. Да она с радостью мне рассказала.

— В одном ты ошиблась, — сказал Фрэнк. Он будто потерял часть своей силы, а заодно ослаб и голос. — Чья бы кровь в тебе ни текла, я воспитывал тебя двенадцать лет. Любил двенадцать лет. И каждый день после. — Неверными шагами он подошел к кровати.

Эстер, то есть Лиззи Мур, смотрела на него так, будто он — ядовитая змея.

— Ты что, не понимаешь? Кровь — не вода. Ты перестал быть моим отцом в тот день, когда поднял руку на маму. Не тебе решать, Фрэнк. А мне. Та девочка, которую ты воспитывал, жива, мои брат и сестра живы, и мама тоже. А вот ты, черт подери, умер для нас.

Я подошел к кровати и встал между ними:

— Расскажи, что случилось той ночью.

— Мартин этого не делал, — сказала она. — Он был со мной. Мы тогда впервые встретились. Он мне даже не понравился, если честно. Приоделся, волосы назад зачесал, все такое, но все равно рядом с Фрэнком выглядел неудачником. Сводил меня в придорожное кафе, накормил ужином, а потом повез домой. — Она оглядела палату. — Вот только машина по дороге сломалась. Мы приехали поздно. Было темно, и сколько бы мы ни стучали, никто не открыл. Мартин не знал, что делать, вот и оставил меня ночевать у него в гостинице. Провел в номер украдкой, чтобы вопросов не задавали, а утром мы вернулись.