Блуждающий - [15]

— И это тоже? — спросил я его, указывая на пальтишко, которое так и не решился одеть на себя.

— Конечно. Может и оно с убитого. Хотя крови на нём не было видно, скорее всего это с пьяного сняли, так что ты так сильно то не волнуйся.

— И чего все про это знают и всё равно покупают?

— Про что? Про то, что с мертвяков это барахло может быть?

— Ну да.

— Конечно знают. А где ты ещё за такие деньги себе такое отхватил бы? Это сейчас, пока ещё морозы не ударили, у неё покупателей не очень много. Подожди, холода придут, все сараи опустеют, в считанные дни.

— Ты своё тоже у бабки покупал? — взяв парня за рукав его поношенной тужурки, спросил я.

— У неё, а где же ещё. Ты что же думаешь мы целый год так зарабатываем? А вот и нет. Зимой бывает неделю сидишь без дела и без трудовой копейки, тогда летний заработок и помогает. За жильё платить надо независимо от того есть у тебя работа или нет и кушать тоже каждый день хочется. Ты, кстати, тоже деньги попусту не трать, дня три ещё может быть у нас пробудешь, а потом всё, место твоё занято будет.

Мысль о том, что скоро и отсюда попросят, и так не покидала меня ни на минуту, хотя я её всё время и старался задвинуть подальше, поэтому напоминать мне о ней, лишний раз не стоило.

— Знаю, мог бы и не говорить. Ты бы лучше посоветовал, куда пристроиться можно было бы, после того, как ваш больной появится.

— С этим ко мне бесполезно обращаться. Мы же всё время в порту околачиваемся и про то, что творится вокруг, плохо знаем. Слышал конечно, что берут на фабрику, но туда принимают только местных, с документами и грамотных. У тебя, как с этим?

— Плохо — ответил я, махнув рукой в темноте.

Мужики спать ещё не укладывались, когда мы добрались до знакомого костра и поэтому мою обновку оценили по достоинству, посоветовав сразу же постирать её в речке, чтобы не обзавестись какими нибудь мелкими насекомыми, наверняка имеющимися в купленной одежде. Я не против привести пальто в порядок, но этим успею ещё заняться, сначала надо поесть, пока в котелке окончательно не остыло, так как ждать, когда снова разогреется, сил нет никаких.

К ночи стало совсем холодно, пришлось разжечь ещё один костёр, по ближе к шалашу, возле которого почти все и собрались.

— Ну что, похоже кончилось лето — сказал один из грузчиков, пристроившийся рядом.

— Может это только сегодня так, а завтра снова тепло будет? — не захотел я с ним соглашаться.

— Нет, тепла больше не будет. Сейчас дожди начнутся. Сам что ли не знаешь, какая погода тут у вас? Не люблю я их, при нашей работе это самое противное.

Я по этому поводу ничего сказать не могу, потому что не знаю, как отношусь к этим дождям, хорошо или плохо, не помню. За всё время, что жил на хуторе, дождей там не было.

— Чего, может пора домой перебираться? — спросил, болтавший со мной мужик, своего более старшего товарища, сидевшего с другой стороны костра.

— Может и пора — ответил он. — Утром решим, чего делать.

— А мне куда деваться, если вы отсюда уйдёте? — спросил я того, кто здесь был за главного.

— Про это парень я не знаю. Ты у нас временно, так что сам решай, где обитать будешь. Я, если бы даже захотел, тебя, к себе, подселить не смог бы, нам самим там места мало, да и с хозяйкой мы только про шестерых договаривались. У неё с этим строго.

От этих слов стало мне ещё холоднее, чем от плохой погоды. Неожиданно для себя встал, сходил за дровами, лежавшими почти у самой воды, приволок их к костру и сразу же, почти всё, подбросил в огонь. Но садиться рядом со всеми не стал, ещё раз вернулся к берегу реки, где на кустах сохло пальто и потрогал его, было оно точно таким же, как и час назад. С такими темпами просушки, я его ещё дня три не смогу одеть. Снял свою обновку и поволок её к костру, туда, где до этого ужин готовили. Сооружу там вешалку и пристрою на ней пальтишко, пускай греется. Как тут дальше дела пойдут не известно, может так сложиться, что придётся завтра мне искать новый ночлег или вовсе спать где нибудь под кустом.

Даже в шалаше, у которого всю ночь горел костёр, было холодно и не уютно. Почти все, кто в нём находился, не по разу за ночь вставали, чтобы составить компанию дежурному и погреться вместе с ним. А вот по новой уснуть, не у всех получалось, поэтому задолго до подъёма большая часть людей уже была на ногах, а та, которая продолжала валяться, тоже не спала, уснёшь тут, когда ходят туда, сюда.

— Всё мужики, сегодня домой перебираемся — поставил в известность подельников старший, когда мы в полном составе сидели вокруг костра, в ожидании очередной ухи.

— Давно пора было уходить. Дождались, когда совсем спать стало невозможно — упрекнул его в нерасторопности, один из друзей.

— А можно я здесь останусь, когда вы уйдёте? — спросил я, вклинившись в их разговор.

— Оставайся — покровительно сказал мне парень, ходивший со мной в рабочий посёлок, но почти тут же согласовал своё решение с начальником, вопросительно взглянув на него: — Пускай остаётся, так ведь?

— Живи Максим, нам не жалко — не сразу дал разрешение, здешний командир. — Но мой тебе совет, надолго тут не задерживайся, сам не заметишь, как свалит тебя какая нибудь зараза. А хворь лечить, когда с деньгами туго, дело не простое.