Блондинка в черном парике - [32]

— Что же в этом плохого? — спросила Салли. — Если бы она была несчастна, разве не могла бы она просто уйти от него?

Да, точно как ты сама, только не вовремя.

Жир, в котором плавали сосиски, кое-где уже начал застывать.

— Ее «чай со льдом» — это просто дешевое белое вино. Не знаю, как после стольких лет ее печень все еще работает.

Салли сглотнула, стараясь больше не смотреть на эти ужасные сосиски.

— Амабель рассказывала-, что когда вы только открыли магазин «Лучшее в мире мороженое», то Хранили его в гробах Ральфа Китона?

— Точно. Это была идея Хелен, жены Ральфа. И у нее же был рецепт. Мысль открыть магазин мороженого принадлежала ей. Когда-то она была маленьким застенчивым существом, и всякий раз, когда ей нужно было что-то сказать, она выглядела до смерти напуганной. Если Ральф проявлял недовольство, она тут же куда-нибудь пряталась. Теперь она переменилась: говорит то, что думает, а когда ей не нравится то, что делает Ральф, она просто высказывает ему все, не стесняясь в выражениях. И все из-за того рецепта. С успехом бизнеса по производству мороженого она прямо-таки расцвела. Бедный старина Ральф. У него тоже свой бизнес, но никто из нас не собирается помирать ради него. Думаю, он надеется, что муж этой погибшей женщины обратится по поводу похорон к нему.

Больше Салли не могла этого выносить. Она встала, пытаясь выдавить из себя улыбку, и сказала:

— Спасибо за завтрак, Тельма. Мне пора домой;

Должно быть, Амабель уже тревожится за меня.

— Марта ей уже позвонила и сказала, что вы были тут с Джеймсом.

— Я поблагодарю Марту, — вежливо ответила Салли.

Она ждала, когда Джеймс присоединится к ней. На улице пошел дождь. Наступил отвратительный хмурый день.

— Ну и ну, черт! — Джеймс вернулся в фойе гостиницы и взял с вешалки зонт. Они вышли на улицу.

— Готов поспорить, старики сейчас играют в карты в магазине Пурна Дэвиса. Не могу себе представить, чтобы они нарушили ритуал.

— Джеймс, шериф Маунтбэнк догадается, кто я. Это всего лишь вопрос времени.

— Не думаю. Возможно, он и видел вашу фотографию по телевизору. Последний раз, когда это могло быть, — на прошлой неделе. Он не свяжет одно с другим.

— Но власти наверняка разослали мои фотографии всем и каждому.

— Салли, это такая дыра! Рассылать фотографии по факсу во все отделения полиции и конторы шерифов по всей стране слишком дорого. Не стоит об этом беспокоиться. У шерифа нет зацепки. Своим ответом вы с ним быстро расправились.

Его глаза были такими же серыми, как дождь, который лился с небес. Он смотрел не на нее, а прямо перед собой, его рука поддерживала Салли под локоть.

— Осторожно, лужа.

Она быстро отступила в сторону.

— Под дождем город уже не кажется таким очаровательным, правда? Мэйн-стрит выглядит как позабытая голливудская декорация к давно отснятому фильму — серая, опустевшая, будто тут во веки вечные никто и не жил.

— Не волнуйтесь, Салли.

— Может быть, вы и правы. Вы женаты, Джеймс?

— Нет. Смотрите под ноги.

— 0'кей. А вы были когда-нибудь женаты?

— Однажды. Из этого ничего не вышло.

— Интересно, бывают ли вообще на свете удачные браки?

— А вы эксперт?

Салли удивил его сарказм, но она кивнула.

— Отчасти. У моих родителей не вышло ничего хорошего. Фактически… ладно, не важно. У меня тоже не вышло. Да почти у ста процентов в моем окружении — неудачно.

Они проходили как раз мимо универмага Пурна Дэвиса. Квинлан усмехнулся и взял ее за руку.

— Давайте-ка зайдем и посмотрим, чем занимаются эти старые плуты. Первым делом мне бы хотелось спросить, правда ли в тот день, когда убили эту бедняжку, никто ничего не слышал.

Пурн Дэвис, Ханкер Доусон, Гас Эйснер и Ральф Китон сидели вокруг большой бочки. Игра в джин шла полным ходом. В печи — эдаком милом кусочке старины, которая, казалось, скорее, устроена для украшения, нежели для пользы, горели дрова. Когда Салли и Квинлан входили, на двери звякнул колокольчик.

— Ну и сырость на улице, — сказал Квинлан, встряхивая зонтик. — Как поживаете?

В ответ прозвучало два невнятных хрюканья и одно «0'кей». Потом Пурн Дэвис сложил карты на стол лицом вниз и поднялся, чтобы приветствовать вошедших.

— Чем могу служить?

— Вы встречались с Салли Сент-Джон, племянницей Амабель Порди?

— Да, но не сказать, что наша встреча была долгой. Как поживаете, мисс Салли? У Амабель все 6 порядке?

Салли кивнула. Она мысленно пожелала себе не перепутать свои фальшивые имена: Брэндон — для шерифа Маунтбэнка и Сент-Джон — для всех остальных.

За вопросом Пурна Дэвиса по поводу Амабель скрывалось нечто большее, чем просто вежливость, и Салли улыбнулась.

— У Амабель все просто прекрасно, мистер Дэвис. Во время бури у нас не было ни одной протечки. Новая крыша замечательно удерживает воду.

Ханкер Доусон, который, как обычно, растягивал свои подтяжки, изрек:

— Вы заставили всех нас искать эту бедную женщину, которая бежала и упала с утеса. Той ночью было холодно и ветрено. Никому из нас не хотелось идти. В любом случае находить-то было нечего.

Глава 9

Салли вздернула подбородок.

— Да, сэр. Я слышала ее крик и, конечно, подняла вас на ноги. Я жалею только о том, что вы не нашли ее до того, как ее убили.