Блокадный пасьянс - [15]
Для Бурова как коммуниста идеологический фактор всегда являлся определяющим. Для него 2500 коммунистов и комсомольцев в составе добровольческой дивизии – значимый факт. Но это не могло восполнить пробелы в боевой подготовке гражданских людей, из которых как раз и состояло народное ополчение. В результате достижение даже малого успеха сопровождалось огромными и неоправданными жертвами.
Записи Скрябиной можно было бы назвать дневником матери. Главная тема в них – страх за судьбу детей, стремление спасти их от ужаса войны. Это добавляет Скрябиной решительности, помогает преодолевать трудности. В конечном итоге, она спасается сама и сохраняет своих сыновей.
Лееб:
16-я армия встречает постоянное сопротивление противника, поэтому повсеместно ведёт бои.
4-я танковая группа овладела городом Порхов, подтягивает дивизию СС «Мертвая голова» от Опочки и 8-ю танковую дивизию через Остров.
18-я армия планомерно продолжает своё наступление. Передовой отряд 217-й пехотной дивизии вышел к Вердеру напротив острова Моон.
Перелёт из Ковно в Дюнабург. Штаб главного квартирмейстера. Принял грязевую ванну на курорте у реки Дюна севернее Дюнабурга.
Во второй половине дня прибыл генерал Конрад.[19] Он сообщил, что по поводу моей персоны произошёл спор между фюрером и Герингом. Речь шла о моем последнем докладе. Геринг сказал Конраду, чтобы тот был более осмотрителен в своих взглядах.
Буров:
В связи с вторжением врага в Ленинградскую область 11 июля Государственный комитет обороны принял решение эвакуировать в Сибирь и на Урал 80 ленинградских заводов и 13 центральных конструкторских бюро.
Боевое крещение добровольцы Кировского района получили ещё до выхода на оборонительный рубеж. В момент выгрузки эшелона станция Батецкая подверглась бомбёжке. Загорелся вагон с боеприпасами. В недавнем прошлом контрольный мастер Кировского завода, а теперь воентехник 1-го ранга, Н. Н. Сафронов первым бросился к горящему вагону. Группа бойцов, поспешивших ему на помощь, отцепила и отогнала вагон от эшелона и станции. Но сам Сафронов погиб, сражённый осколком бомбы.
Термометр показывал сегодня температуру, которой никогда прежде 11 июля не отмечалось в нашем городе, – 30,6 градуса. Так что день нынче выдался жарким во всех отношениях.
Автор:
Лееб не раскрыл предмета спора о своей персоне между Гитлером и Герингом. Мне стало всё же интересно, о чём был этот спор. Поэтому я позвонил во Фрайбург Георгу Майеру, составителю дневников фельдмаршала, и попросил разъяснить смысл данной фразы. Майер сказал, что генерал Рудольф Конрад находился в приятельских отношениях с Леебом. Оба начинали службу артиллерийскими офицерами. Речь, по всей видимости, шла о том, чтобы генерал Конрад по настоянию Геринга полностью изменил свои взгляды в сторону национал-социализма, а не полагался только на мнение Лееба, который не одобрял позиции нацистов. Взгляды Лееба были известны высшему руководству нацистской Германии и самому Гитлеру. Но фюрер вынужден был с этим мириться, поскольку Лееб высоко ценился как военачальник.
Вызывает большую симпатию стремление Бурова запечатлеть для истории имена ленинградцев, совершавших поступки, подобные Н. Н. Сафронову. Бомбёжка у станции Батецкая подробно описана в романе Даниила Гранина «Мой лейтенант». Тогда он, юный инженер с Кировского завода, записавшийся в народное ополчение, впервые пережил ужас авиационного налёта немцев. В тот день он ничего не слышал про подвиг Сафронова, ценою жизни спасшего его и товарищей по оружию. Это стало ему известно позднее из рассказов сослуживцев.
Лееб:
На автомашинах переезд из Дюнабурга через Розиттен – Лудсен в направлении Нирцы в штаб 16-й армии. Мы расположились прямо на берегу озера, оставшись в одних купальных костюмах. В этом была даже какая-то идиллия. Начальник штаба считает, что наступление должно вновь увенчаться успехом. Нужно признать, что русские искусно ведут бои в составе своих арьергардных частей. В то же время нет ощущения, что они создали перед нами сплошную линию обороны, как это предположил сегодня утром перед моим отъездом начальник разведывательного отдела. С наслаждением я выпил стакан охлаждённого земляничного лимонада.
Постепенно всё ближе сталкиваешься с русским бытом. Нет умывальников, полотенец. Каким-то образом удалось найти для меня постельные принадлежности.
Большие потери. Если наступление и далее так пойдёт, то войска вскоре будут измотаны. Кровопролитные лесные бои. Начальник штаба группы армий уже обмолвился о том, что необходимо умерить темп наступления. Он разговаривал с начальником оперативного управления ОКХ полковником Хойзингером. По словам последнего, фюрер уже больше не придаёт особого значения Петербургу. Адъютант фюрера, полковник Шмундт, побывавший у нас несколько дней назад, говорил совершенно противоположное. Какая информация является правильной? В любом случае завтра я хочу обсудить этот вопрос с Гёпнером.
Удушливая жара сохраняется уже несколько дней. Множатся случаи выхода из строя подвижного состава. Больше всего это сказывается на подразделениях, использующих гужевой транспорт (лошадей).
В книге представлены отрывки из военных дневников двух высших офицеров вермахта: генерал-фельдмаршала Вильгельма Риттера фон Лееба и генерал-полковника Франца Гальдера. Во время Великой Отечественной войны первый из них был командующим группы армий «Север», второй являлся начальником Генерального штаба сухопутных войск (ОКХ). Ленинград стал ареной их личного противоборства. Победил в конце концов Гальдер, убедивший Гитлера отказаться от штурма Северной столицы. Ради захвата Москвы город на Неве был объявлен «театром второстепенных военных действий» и был обречен на бесчеловечную блокаду, а его жители — на лишения, голод и гибель…Ежедневные заметки немецких военачальников, начиная с нападения на Советский Союз и описание боев за Ленинград в 1941–1942 годах, тщательно проанализированы и дополнены комментариями Юрия Лебедева.
В данной книге делается попытка представить еще один взгляд на ленинградскую блокаду и бои вокруг города по документальным записям людей, находившихся по разные стороны линии фронта. О своем видении начального периода блокады с 30 августа 1941 по 17 января 1942 гг. рассказывают: Риттер фон Лееб (командующий группой армий «Север»), А. В. Буров (советский журналист, офицер), Е. А. Скрябина (жительница блокадного Ленинграда) и Вольфганг Буфф (унтер-офицер 227-й немецкой пехотной дивизии).Благодаря усилиям Юрия Лебедева, военного переводчика и председателя петербургского центра «Примирение», у нас есть возможность узнать о том, какой виделась блокада и немецкому солдату, и женщине осажденного Ленинграда.
Книга рассказывает о советских солдатах, защищавших наш город в годы блокады, и о ленинградцах, которые старались выжить в условиях голода и холода и спасти от смерти своих близких. Автор отдает дань уважения людям, оставившим заметный след в военной истории Ленинграда: В. Говорову, М. Дудину, Д. Гранину, В. Ковальчуку, Н. Никулину. Отдельной темой выделена реализация межправительственного российско-германского соглашения по уходу за воинскими захоронениями, которая в книге отражена встречами между советскими и немецкими ветеранами войны, совместными акциями примирения, поддержанными властями и ветеранскими организациями Санкт-Петербурга и Ленинградской области.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.