Близость с пришельцами. Тайны контактов 6-го рода - [21]

А то, что контакты вызывали у Риммы потерю сил, сонливость, она этого не скрывала. После сношения подчас засыпала немедленно, даже не было сил повернуться, посмотреть на существо из иного мира. То, что он иномирянин, она, конечно, догадывалась. И уж чего-чего, а энергии он, похоже, не добавлял… Правда, Римма рассказывает, что и после снов с погонями, убегая от каких-то страшилищ, она тоже бывает невыспавшейся. Однако идти к экстрасенсам или к колдунам Римма больше не желает. Те первым делом интересовались, крещеная ли она, и поскольку Римму в детстве не окрестили, то целители отказывались с ней работать. Требовали окреститься в церкви. Но Римма делать этого до сего дня упорно не желает. Говорит, что в церкви ей становится плохо, а однажды ей просто-напросто преградила вход в храм какая-то набожная женщина: «Вам сюда нельзя…» — не объяснив почему.

Переезд с Севера, где раньше жила их семья, не повлиял на отношения с призраком. Они не прервались, существо никуда не исчезло, словно сопровождает ее повсюду. Но инициатива — прийти или не прийти — исходит только от него. Ее желания, в том числе и сексуальные, вряд ли учитываются.

Да, мужчины около нее действительно странным образом не задерживались, хотя Римма вполне привлекательна внешне и располагает своей женственностью. Она и не чурается мужчин, хотела бы иметь любимого человека или надежного постоянного партнера, но… Например, за последние годы несколько знакомств прервались из-за того, что с ее кавалерами происходили какие-то форс-мажорные обстоятельства. То у одного все летело в тартарары с работой, с заработками, с настроением, то у другого обворовали квартиру, то вдруг какое-то серьезное заболевание, то арест и выяснения отношений с милицией. Кто-то ни с того ни с сего запивал…

Истории повторялись, но уже не казались случайными. Она потом и сама не звала ухажеров в загс, потому что догадывалась — временные… С мамой ходили к колдуньям, те определили у Риммы «венец безбрачия», уверяли, что снимут или сняли его, но, несмотря на затраты, женщина по-прежнему остается одна.

Любопытно и то, что в семье Риммы долго не живут собаки, которых она любит до безумия. Все они погибали при разных обстоятельствах. У первой ее собаки ни с того ни с сего начали разрушаться кости, пес не мог вставать — и погиб. Второй пес был просто красавцем. Он куда-то подевался сам. Но, поскольку он приходит иногда ей во снах, Римма считает, что пес погиб, а приходит его дух. У животных, по ее мнению, тоже есть дух, и он продолжает жить в другом измерении.

Третий ее пес, овчарка, попал под машину уже большим. Тогда с ней случилась натуральная истерика — так было жалко любимца. В семье уже не исключают, что собак попросту ликвидируют. Возможно, это делает то самое существо, энергетический любовник. «Поскольку я трясусь над своими собаками, люблю их — значит, их нужно убрать», — заключила Римма.

— То есть собака чувствует это существо? — спрашиваю я.

— Наверное, чувствует, но она же в коридоре, дверь в спальню закрыта, поэтому на чужого не реагирует. Но, видно, для него и это помеха. Третью собаку звали Рекс, мой брат видел его шестимесячным и уже тогда сказал — дескать, смертник…

Кое-что из рассказанного выяснялось не за один раз. С Риммой мы встречались, когда я передавал очередные вопросы или задания или когда возникала необходимость что-то уточнить. Римма внешне выражала желание помочь исследователям, но, похоже, отнюдь не усердствовала в этом. Однажды с бесхитростной простотой призналась, что исчезновение существа из ее жизни будет несомненной потерей для нее, что-то опустеет. Поэтому — зачем стараться? Хотя от мужчин, мол, не отказывается, и ее тянет к ним.

Некоторые неясности и появлявшиеся сомнения в достоверности ее рассказов о пришельце устранялись моими довольно дотошными расспросами. Их бы, конечно, делать какой-нибудь уфологической даме, но за неимением… Надо ж кому-то докапываться до истины?

Насчет инопланетянина она не вполне уверена, скорее предполагает, что гость из потустороннего мира, ведь не зря ей дана возможность проникать в этот мир…

Рука, которую она видела, вполне материальная, ощущения при сношении — тоже вполне обычные, реальные, но материализуется ли существо полностью, этого она не знает. Видела только что-то в виде облака… Откуда существо появляется — тоже определенно не знает. Дверь не скрипит, не хлопает. Но какая-то тень надвигается как будто бы от двери…

— Он понял, что его хотят изжить, прогнать? — спросил я Римму однажды вскоре после нашего знакомства.

— А его никто и не гонит… — удивилась женщина. — Он, наверное, и не догадывается об этом…

Вот и пойми женщин… Мать подняла бучу, привлекает колдунов, экстрасенсов, отыскала исследователя аномальных явлений, а дочь: «Его никто не гонит…»

И я не стал вмешиваться в чужую жизнь. Если «агрессор» действует по встречному желанию, да ладно, пусть — их, как говорится, дело. Просто любопытно было, из какого все-таки мира приходит существо и не станет ли развиваться болезнь желудка дальше?

…Прошло лет пять или больше, и когда я уже писал эту главу, решил позвонить Римме, узнать, какие у нее отношения с пришельцем. Ушел ли сам или изгнали? Если изгнали, то каким способом?